100 великих крылатых выражений

Ален Гейсмар призывает 13 мая начать всеобщую забастовку. Все большую активность проявляют коммунисты и социалисты во главе с Франсуа Миттераном.

С этого времени по Франции прокатывается волна забастовок. В ближайшую неделю рабочие захватывают целый ряд заводов и фабрик. Экономика страны парализована.

Как вспоминал Гейсмар в своей книге «Mon Mai 1968» – «Мой май 1968» (2008), «студенты отдали инициативу – впредь борьба ведется на фабриках». Студенческих вожаков туда даже не пускают. «Левые студенты изолированы левыми профсоюзными боссами» (Гейсмар).

Уже через несколько дней бастуют до 10 миллионов французов. Поезда и общественный транспорт курсируют периодически. Не работает ни почтовая, ни телефонная связь. Коммунальные службы перестают вывозить мусор. Костлявая рука хаоса тянется к многим французским городам, грозит удушить их. Парижане спешно скупают бензин и затовариваются в супермаркетах. Бастуют даже стриптизерши из знаменитого кабаре «Crazy Horse»: они теперь не раздеваются на сцене. Зато люди могут «свободно гулять по опустевшим улицам, разговаривая, споря и в целом прекрасно проводя время, которое они запомнят навсегда» (Курлански).

В эти дни внешне спокоен лишь де Голль. 14 мая он, как и планировалось, вылетает с официальным визитом в Румынию, попутно делая короткие заявления, которые может сделать лишь человек, страшно далекий от народа.

«В стране демонстрации и забастовки. Люди требуют…» «Если мы будем расстилаться перед ними, значит, Государства больше нет. Власть не отступает, иначе она потеряна» (де Голль).

Министр внутренних дел Кристиан Фуше (он не пробудет в своей должности и до конца этого месяца) просит хотя бы отменить визит в Румынию. Де Голль непреклонен, для него интереснее и выигрышнее заниматься международными делами. В вопросах внешней политики он, долгожитель мирового политического бомонда, чувствует себя очень уверенно, здесь он любит переигрывать всех. Студенческие же протесты представляют собой «нечто выходящее за пределы его понимания» (Курлански). Он коротко бросает Фуше: румыны не поймут, если он отменит визит. Фуше уже ясно, что за провал внутренней политики ответит только он, и он почтительно, но смело возражает, что в таком случае уже французы не поймут, почему генерал де Голль не отменил этот визит.

Однако 18 мая президент все же вынужден прервать свою поездку и вернуться в мятежную Францию. Он пытается лавировать, идти на тактические уступки, чтобы удержать главное – власть. Бросая вызов восставшему народу, он грубо заявляет: «La réforme oui, la chienlit non» – «Реформа – да, дерьмо – нет». Французы тут же «мочат» президента. В парижской Школе изящных искусств штампуют плакаты с силуэтом де Голля и подписью: «La chienlit, c’est lui» – «Дерьмо – это он».

Де Голль понимает, что словами теперь не загасить пожар. Он делает новый шаг в сторону непокорного народа. 24 мая он выступает по радио. «Будьте реалистами, – хочется сказать ему, – требуйте возможного!» Он объявляет, что готов провести референдум, чтобы определить, каким путем должна развиваться страна.

Однако к его словам уже никто не прислушивается. Де Голль, спаситель Франции в годы Второй мировой войны, создатель Пятой республики, надоел всем. Лидер социалистов Франсуа Миттеран презрительно комментирует происходящее: «Власть вакантна». Во время выступления президента продолжается демонстрация на площади Бастилии. Там собрались 25 тысяч человек. В ответ на слова президента они дружно скандируют: «Нет! Десяти лет достаточно! Адью, де Голль!» Люди давно стали реалистами, и теперь они требуют, казалось бы, невозможного.

Пытаясь успокоить народ, Помпиду просит лидеров профсоюзов и промышленников собраться за круглым столом 25 мая, чтобы обсудить, как выйти из кризиса. Студентов, главных зачинщиков «Парижской весны», он игнорирует.

Мир капитала идет на уступки. Стороны согласились, что заработная плата будет повышена более чем на треть, зарплата в целом возрастет на 10 %, продолжительность рабочей недели будет ограничена до 40 часов. Министр экономики и финансов Мишель Дебре даже не извещен об этом плане Помпиду, он демонстративно уходит в отставку.

Но молодым бунтарям нет дела до того, что надумает ареопаг. Юные радикалы с заводов «Рено» в Бийанкуре решительно не согласны с тем, что им предлагают. Возмущены также рабочие на заводах «Ситроен» и «Сюд Авиасьон». Забастовка продолжается. Рабочие не хотят освобождать занятые ими предприятия.