Александр Грин

«На протяжении многих лет районный комитет партии при поддержке областного комитета партии в Севастополе ведут против старухи, вдовы знаменитого русского писателя, которой было посвящено лучшее его произведение „Алые паруса“, совершенно, на мой взгляд, недостойную войну. Я имею все основания считать, что эта война ведется главным образом из-за затронутых самолюбий после появления фельетона „Курица и бессмертие“ в „Литературной газете“, в котором подвергался критике бывший секретарь райкома партии Старого Крыма тов. Иванов. В настоящее время тов. Иванов, как мне известно, работает в обкоме партии и, видимо, продолжает сводить счеты с Н. Н. Грин, платя за появившийся на страницах газеты фельетон…

Как Вы увидите из целого ряда обстоятельств дела, в Крыму некоторые люди не останавливаются перед прямой клеветой на Н. Н. Грин. Документами, приложенными к этому моему заявлению, опровергается целый ряд клеветнических утверждений. Не сомневаюсь, что при расследовании такими же пустыми окажутся и многие другие обвинения. И хотя у Н. Н. Грин есть несомненная вина, все же наказание, которое она отбыла, мне кажется не соответствующим степени этой вины».[595]

В реабилитации в Москве отказали. И неприступно стоял крымский обком: «Мы за Грина, но против его вдовы. Музей будет только тогда, когда она умрет». Так и случилось.

Нина Николаевна Грин умерла 27 сентября 1970 года в Киеве и, согласно своему завещанию, должна была быть похоронена рядом с Грином и своей матерью. Гроб перевезли в Старый Крым. И тут совершилась последняя подлость, которую могла сделать по отношению к ней партия: хоронить рядом с Грином власти запретили.

«Было проведено четыре срочных совещания на областном уровне. Решения были однозначны. Мы звонили в Москву в Союз писателей. Они звонили в ЦК КПУ. Высшее начальство подтвердило: „Все правильно. Не разрешать“».[596]

Ее хоронили нанятые райисполкомом рабочие. Туристам, которые случайно оказались в тот день в Старом Крыму, говорили: «Вы знаете, кто была вдова Грина? Она предавала советских людей».

«Могила на кладбище была вырыта метрах в пятидесяти от ограды Грина. Опустили на веревках гроб. Все происходило в полном молчании. Мы стояли в стороне. Туристы были рядом с нами. Оплеванные, обесчещенные, смотрели мы на это кощунство. У всех была одна мысль: „Перехоронить!“», – вспоминала душеприказчица Н. Н. Грин Ю. А. Первова.[597]

Поразительно, но они это сделали.

Глухой ночью 23 октября 1971-го, в день рождения Нины Николаевны, пятеро мужчин с саперными лопатами и женщина, стоявшая на «стреме», раскопали могилу, достали гроб и перенесли его за ограду, к Грину, где соорудили нишу и заложили ее камнями. Никто ни о чем не узнал, однако год спустя в КГБ попал дневник одного из участников этой операции. Их вызвали, пожурили, пригрозили, но тем все и кончилось…

Официально в средствах массовой информации о том, что Нина Николаевна Грин похоронена в одной ограде с мужем, стало известно только в 1990 году. Еще семь лет спустя она была реабилитирована прокуратурой Автономной республики Крым.

Музей Грина в Феодосии открыли в 1970-м. Год спустя открылся музей в Старом Крыму.

Теперь это заграница.

В романе «Джесси и Моргиана» есть одно место, которое, быть может, лучше всего выражает сущность людей, какими были Грин и его жена. Этим фрагментом я и закончу свою книгу:

«По безлюдной улице ехала на коне, шагом, измученная, нагая женщина, – прекрасная, со слезами в глазах, стараясь скрыть наготу плащом длинных волос. Слуга, который вел ее коня за узду, шел, опустив голову. Хотя наглухо были закрыты ставни окон, существовал один человек, видевший леди Годиву, – сам зритель картины; и это показалось Джесси обманом. „Как же так, – сказала она, – из сострадания и деликатности жители того города заперли ставни и не выходили на улицу, пока несчастная наказанная леди мучилась от холода и стыда; и жителей тех, верно, было не более двух или трех тысяч, – а сколько теперь зрителей видело Годиву на полотне?! И я в том числе. О, те жители были деликатнее нас! Если уж изображать случай с Годивой, то надо быть верным его духу: нарисуй внутренность дома с закрытыми ставнями, где в трепете и негодовании – потому что слышат медленный стук копыт – столпились жильцы; они молчат, насупясь; один из них говорит рукой: 'Ни слова об этом. Тс-с! Но в щель ставни проник бледный луч света. Это и есть Годива“».

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА А. С. ГРИНА [598]

1880, 11 (23) августа – В г. Слободском Вятской губернии у Степана Евсеевича Гриневского и Анны Степановны Гриневской (урожденной Лепковой) родился сын Александр.

13 (25) августа – Александр Гриневский крещен в Никольской церкви г. Слободского. 1881– Семья Гриневских переезжает в Вятку.