Андрей Тимофеевич Болотов

Он писал: «Всякий взирает на земли свои без всякого внимания и затвердил только жаловаться, буде они худы. Каковы бы они отличны от других ни были и сколь по особливым своим свойствам отменного удобрения и уработывания ни требовали, он, однако наблюдает во всем земледелии такой же точно порядок, какой и в других местах употребляется, несмотря, что там земли совсем с другими обстоятельствами сопряжены. Происходящую от того худую пользу приписывает он не сей погрешности, но ставит на счет худобе земли своей; и потому заключает, наконец, что земля его не может исправлена и в лучшее состояние приведена быть, в котором предрассудке затвердев, и остается всегда в пределах прежнего своего обыкновения; хотя немногие примечания и опыты могли бы его в возможности исправления земель своих удостоверить, так и к сысканию удобных к тому средств, порядок и след показать».

Он высмеивал и тех, кто в своих хозяйствах слепо заимствовал приемы земледелия из других мест и, получая плохой результат, винил не себя, а землю или новые методы. Особенно негодовал Андрей Тимофеевич против помещиков, побывавших за границей или начитавшихся зарубежных экономических руководств, которые пытались внедрить в свои хозяйства иностранную сельскохозяйственную практику без учета условий земледелия в России. Вполне естественно, результаты у таких «хозяев» оказывались плачевными. Кроме того, на основе подобных данных делались выводы о том, что земли не способны к улучшению или что новые методы хозяйствования не эффективны и лучше работать по старинке, «как наши отцы и деды».

Болотов обращал внимание на то, что почвы даже в пределах небольшого района могут различаться между собой и хозяину, желающему получать от своей земли максимальную отдачу, необходимо уметь распознавать почву.

Ученый писал: «Опыты нам доказывают, что земли по многоразличию своих свойств и качеств требуют не только различного себе удобрения, но и различного порядка, наблюдаемого при производстве самого земледелия. Не всякая земля может одними средствами удобрена, и не всякая одним порядком уработываема быть. Все должно согласоваться с ее свойствами и качествами. А сие не доказывает ли еще более нам важности разбирания помянутых свойств и качеств и что на узнании оных должно все наше земледелие основаться, буде хотим землями своими наивыгоднейше пользоваться».

Ученый не скрывал того обстоятельства, что определение свойств и качеств почвы представляет собой не простую задачу и что трудности анализа служат главным препятствием для этого. Тем не менее Болотов считал, что при большом желании и настойчивости, особенно имея специальное руководство, каждый хозяин может изучить свои почвы и, таким образом, узнать, в чем каждая из них нуждается.

Сам Андрей Тимофеевич рекомендовал два способа определения почв. Первый — по внешнему виду почвы: цвету, тяжести, плотности, запаху. Но он подчеркивал, что такое определение — ориентировочное, грубое, так как иногда одинаковые по внешнему виду почвы могут значительно отличаться по своим свойствам.

Болотов писал: «Разная пропорция в смешении составляющих землю разных частичек и некоторые другие обстоятельства причиною тому, что между землями, одинаковой наружной вид имеющими, уже великая разница бывает, и они не все произрастания с одинаковым успехом производят».

Ученый отмечал, что второй способ распознавания почв более надежен — это опыты и наблюдения. Ему Болотов придавал огромное значение. Широко пользовался им сам и при каждом удобном случае призывал к тому же других сельских хозяев.

Он писал: «По мнению моему, желающий качества земель своих узнать сельский домостроитель наинадежнейше поступит, буде то из предпринимаемых разных опытов примечать станет. Правда, хотя и можно о доброте земли по наружному ее виду, тягости, рыхлости и другим приметам много уже заключить; однако присовокупленные к тому опыты и примечания могут тверже в том удостоверить. Я говорю, чтоб стараться через опыты узнавать, какой хлеб, какая земля и с каким успехом и при каком уработывании производит наилучше».

Изучая почвы, Андрей Тимофеевич всегда тщательно вел журналы наблюдений. Он никогда не надеялся на память, хотя и не жаловался на ее слабость. По его мнению, записи в дневнике или журнале гораздо надежнее фиксировали сведения.

Имея обыкновение систематизировать объекты исследований, Болотов решил составить классификацию почв. Анализируя деление их, которое в то время применялось практиками, он отмечал, что все хозяева легко распознают черноземы и подзолистые почвы, песчаные и глинистые земли, а также переходные между ними.

Кроме того, встречалось деление почв на хорошие, средние и плохие. Однако многие хозяева, указывал Болотов, и сами не знали, как сформулировать понятие о хороших или плохих почвах. Вернее, они обращали внимание только на внешнюю сторону определения. Если почва дает высокий урожай — она хорошая. Если при тех же условиях хлеб родится плохо — почва плохая.