Ариссьель. Жизнь после смерти

Все-таки нужно было послушаться мэтра Болье: он ведь действительно каждый раз при встрече настаивал на необходимости оформить развод и составить завещание. Но каждый раз, когда он снова затевал разговор на эту тему, я испытывал неловкость. Не мог я признаться ему, что пока не в состоянии принять решение – то ли мне завещать все деньги детям, то ли в качестве наказания за плохое поведение вовсе лишить их наследства. Кому еще мне было оставлять свое богатство? Мои родители давно умерли, а братьев и сестер у меня нет. У меня нет даже близкого друга, которому мне бы хотелось что-либо завещать. Признаться в этом нотариусу, который так сильно восторгался моим талантом коммерсанта и моей деловой хваткой, было решительно невозможно. Ну и, кроме того, откуда я мог знать, что так скоро умру? Ведь я планировал прожить еще лет двадцать пять, как мои родители!

Вдруг я понимаю: всю жизнь я был занят тем, что стремился получить побольше прибыли. Где мне было найти время на изучение пенсионных программ? Сама мысль об этом мне была чужда! Тема смерти была вообще для меня запретной, табуированной. Я запрещал себе даже думать о ней. К тому же я был занят своими проектами. Задуматься меня заставляло лишь мое заболевание. Когда я заболел артритом, то подумал, что пора притормозить, начать пользоваться накопленными благами и тратить деньги на себя. Но изначально я не собирался делать этого раньше шестидесяти лет. Иначе у меня освободилась бы уйма времени, но чем его занять, кроме работы, я не знал.

Вот уж Мона удивилась, когда оказалось, что все мое богатство теперь принадлежит ей! А если бы она еще узнала, что у меня к тому же есть пять миллионов долларов, припрятанных на Каймановых островах, она бы умерла на месте. Каким же я был дураком! Конечно, у меня есть и код доступа к моему компьютеру, и номер банковской ячейки, но кто свяжет эти две цифры? Банки потому и богаты, что существуют такие идиоты, как я. Интересно, что они делают со всеми невостребованными деньгами, владельцы которых просто исчезают? Нет, это приводит меня в бешенство, лучше не думать об этом.

Я возвращаюсь домой. Наблюдаю за Моной и детьми, которые обходят все комнаты. В моей спальне они обнаруживают женские вещи, которые я храню на случай, если они понадобятся какой-нибудь моей гостье. Я был очень горд, приглашая женщин в эти роскошные апартаменты. Я обожал, когда они смотрели на меня полным восхищения взглядом, видя, как много у меня дома предметов искусства.

Надо же, чем больше они делают открытий в моей квартире, тем более молчаливыми становятся. Карина решает составить опись имущества, понимая, насколько важно это сделать самим. Пока они не знают, что будут делать со всеми этими вещами. Я больше не могу. Я больше не хочу видеть, что происходит у меня дома.

Я вдруг понимаю, в каком месте нахожусь.