Башня одиночества

— Не беспокойтесь, синьор, я не собираюсь вмешиваться в ваши исследования. Однако могу сказать, — добавил он с некоторой иронией, — что, с моей точки зрения, надпись подлинная. Это религиозное заклинание, вероятно, сопровождавшееся звуком инструмента…

— Быть может, систра? — взволнованно проговорил Филипп.

— Возможно, — ответил юноша. — Но трудно сказать.

— Я благодарен тебе за твое мнение; оно мне, несомненно, пригодится, — заметил Филипп. — А ты молодец для своего возраста. Как тебя зовут?

— Массимо, — ответил близорукий юноша. И пошел прочь, согнувшись под тяжестью фолиантов.

В тот вечер Филипп, запершись в своем кабинете, занялся окончательной перепиской документа.

Бессмертный, начало всякого зла и источник всякого человеческого знания, живет в своей гробнице. Я, Авл Випин, видел его после того, как он насытился кровью всех моих товарищей, и я мог читать в его сознании. Ему знакома всякая боль и все угрызения совести, он видел все зло мира. Он знает секрет бессмертия и вечной молодости.

Тысячу лет он покоится в этой гробнице, высящейся там, где впервые он обагрил руки кровью. Он позволил мне уйти, истребив всех моих товарищей, и я дошел до берега моря.

Я не хотел встречаться ни с кем из тех, кто послал нас навстречу такому удивительному врагу, я пошел к мудрым иудеям Александрии и нашел там Баруха бар-Лева из рода священников. Он рассказал мне о Человеке с семью могилами. О том, кого нельзя убить, кого может уничтожить лишь огонь Яхве, Бога Израиля, истребившего Содому.

Я, Авл Випин, прежде чем испустить последний вздох, хочу предать свои воспоминания бумаге на случай, если кто-нибудь однажды решит разрушить логово зверя. Его гробница имеет форму цилиндра, увенчанного Пегасом. Она носит имя Башни Одиночества и высится на южной границе песчаного моря, в тридцати семи днях пути от Цидамуса по направлению к земле…

Филипп долго сидел перед этим документом неподвижно, уставившись в пустоту глазами, полными слез. Он думал: «Так, значит, это ты, Авл Випин, позвал меня в свой дом, чтобы передать послание? Так, значит, это ты? Или мой отец подтолкнул меня к разгадке твоей тайны?

„Его гробница имеет форму цилиндра, увенчанного Пегасом…“ Пегас, фигура крылатого коня… Что это значит? Что это значит?»

Он еще несколько дней провел, запершись в своей комнате, ища в десятках книг изображение памятника, который хотя бы отчасти соответствовал описанию, обнаруженному в папирусе Авла Випина, но безрезультатно. Потом он понял, что ничто больше не удерживает его в этом городе. Оставалось только последовать за эль-Кассемом в поисках отца.

Перед отъездом он отправился попрощаться с приором францисканского монастыря.

— Я думал, вы уже не вернетесь, — сказал монах. — С нашей последней встречи прошло достаточно дней.

— Я провел много времени в библиотеках, пытаясь понять кое-что… — ответил Филипп.

— Ну и как? Нашли что искали?

— Не знаю, как вам ответить, — проговорил Филипп. — Я столкнулся с силами, неизвестными мне, и теперь не знаю, что думать… я заблудился, сбит с толку.

Монах улыбнулся:

— Не говорите мне, что открыли тайну колокольчиков землетрясения.

— А если я отвечу, что так оно и есть?

— В этом для меня нет ничего удивительного. Но в таком случае, что ужасного может быть в этой маленькой тайне? В Италии нет места, которое не хранило бы подобный секрет: тайные ходы, проклятые сокровища, пропавшие города, призраки, оборотни, золотые козочки, появляющиеся в грозовые ночи, ведьмы и бенанданти, [13]души Чистилища, плачущие или кровоточащие статуи… Тайна — это правило, а не исключение, друг мой, именно этого вы, ученые, и не понимаете.

— Возможно. Но в таком случае наше рациональное мышление дано нам только для понимания, что оно бесполезно и нет иного пути, кроме слепой веры. Вам это кажется хорошим применением?