Башня вавилонская

Максим готов не мешать. Он знает, что лучше всего справляется, когда работает один или в малой группе, которую может «надеть на себя» — или ведет собственную операцию. Он и создал себе такую группу, дома, во Флоресте, и работает по своим планам. Но война не спрашивает. К счастью, она иногда и отвечает.

Приемник в ухе и один из мелких экранов на столе прямо подсоединены к небольшой пластинке, закрепленной под столом — как раз руку положить. Левинсон, очень трудно не думать о нем «господин декан Левинсон», привинтил ее с утра. Как он сказал, «на всякий случай». Теперь через нее текут распоряжения. Мастер-класс по управлению разнородными группами в условиях многосоставного кризиса. И по перехвату контроля в этих группах… впрочем, самая тяжелая часть и вовсе прошла безболезненно — когда они вышли на службы да Монтефельтро, выяснилось, что ровно десять секунд назад Антонио уже успел — прямым приказом — переподчинить своих тому же Левинсону.

Старший его охраны доложил об этом так, что скрытый смысл был ясен: наш шеф спятил, но его приказ будет выполнен в любом случае. Вот и хорошо. Служба безопасности да Монтефельтро многочисленна и с профессиональной точки зрения безупречно хороша. Антонио с ней работает, любит, холит и лелеет.

Может быть, это не только действие против хаоса и ссор, но и наказание за не сброшенную вовремя информацию о визите Паулы. Очень может быть.

А именно Левинсон в качестве старшего — это уж точно ответная оплеуха Шварцу за «стой и смотри».

У Левинсона совершенно иной стиль. Все, что можно делегировать, он делегирует тем, кто должен этим заниматься. Максим бы выгорел за пять минут на чистых нервах: справится ли, вложится ли другой так, как надо. Сумеет ли.

Левинсон, впрочем, и сам не святой. Услышал утром, что Шварц оторвался от наблюдения и сказал: «лучше бы я сам его вел». И на бестактный вопрос Кейс, как бы его потом собирали, на совок или в пакетик, объяснил: «Хороших анальгетиков на свете выдумали до черта, хороших успокоительных ни черта…».

Найти других отрезанных. Убрать из здания лишних — тихо. Задача веселая, с учетом того, что здание разрезано противопожарными переборками как многомерный червяк такой же лопатой, а взламывать управление пожарной системой прямо — пока нельзя, мало ли какая маленькая машинка следит за этим. Такой компьютерный квест, игру потом создать, денег заработать.

Провести экспресс-опрос всех замешанных. Выжать досуха и составить полную картину. Пожарные системы… это второй раз — значит, может быть и третий. И четвертый. Нужно проверять. На это есть люди и силы — и мистер Грин со своими большими машинами, включая ту, что в голове. Нет только времени.

Протащить оборудование, способное быстро вскрывать стены и глушить любую электронную аппаратуру, не повредив людям. Поставить задачу программистам.

Главная проблема — не Паула. Главная проблема — не комната на тридцать первом. Главная проблема: что еще?

Это определила Кейс. Сразу. Еще до того, как Шварц закончил формулировать условия испытания. «Это будет плохой выбор. Оба. Что-то случится, в здании или снаружи. Куда бы Антонио ни выстрелил, случится что-то еще. С другими».

Антонио, судя по выбранной тактике, понял это раньше всех. Самый простой шаг — застрелить Шварца — он же, видимо, самый худший по последствиям. Инспектор как мишень — это не только удар по Левинсону. Неспроста Антонио принялся играть в Катарину Сфорца, правда, без юбок — но очень странно, что Шварц так очевидно остолбенел и теперь не знает, что делать. Опять врет?

— Он подумал, — говорит жена, как всегда, читая мысли всех подряд, только избирательно, — что после Моро они с женой будут шелковые. Второй раз по тому же месту больнее.

Умница Халаби разобрался с газом. Огнетушители. Вчера проводилась плановая замена, и в 3125А, и в переговорной, где Паула — и вообще с 28 по 32 этаж. Сотрудник пожарной охраны. Сослуживец Шварца. Задержан при попытке покинуть здание.

— Мы идиоты. Мы мониторили выпускников… а надо было!..

— Надо было. — соглашается Левинсон. Это он может сказать и в кадре. Хотя звук на Шварца отключен — но вот кадры мы вырежем и вставим в поток… нет, поручим помощнику. Пусть Шварц читает по губам.

Задержанного наверх, к Кейс и Грину. Тут что-то может быть. Время, время.

— Он не маньяк… — говорит Кейс. — Но он работает не с тем, что видит. Тут есть зазор. Ошибка.

Времени очень мало, времени практически нет. Некогда думать, некогда сканировать систему, некогда анализировать микромимику Шварца, допрашивать свидетелей…

Только на ошибку времени более чем достаточно, как водится.

* * *

— Микрофон, — приказывает Сфорца. — Проверьте звук, да, спасибо.

Кейс на взлете разворачивается на звук. Три шага, сбить провод, оттолкнуть этого… придурка, он же все испортит, что он может понимать, он сейчас!..

И влетает в угол двух бетонных стен, и створки раковины схлопываются за спиной. Сопротивление бесполезно. Шерсть, хлопок, шелк, память о раскаленном металле утюга — это то, что перед носом, а вокруг — удачный захват, очень хороший противник. Грин.