Белоснежка и семь апостолов

Макс притащил из кухни в руках две полуторалитровые пластиковые бутылки с мутноватой водопроводной водой, а под мышкой — батон ветчины. Потом во вторую ходку принес два бокала, две рюмки и три кружки с чайным налетом по кромке. По-хозяйски разлил водичку, Артем по очереди заглянул во все бокалы, рюмки и кружки, и мы их разобрали. Подождали, пока Макс построгает колбаску на расстеленном посреди комнаты журнале «Клаксон». Есть хотелось, как после выступления. То есть нестерпимо.

— Ну… — вознес рюмку Артем и замолк на полуслове.

Все смотрели ему в рот. Он смутился:

— Простите, ребята, голова совсем не варит… Не буду оригинальничать, процитирую классика: «Один за всех…»

И мы, как будто только этого и ждали, хором довершили фразу.

Выпив по глоточку, все примолкли. Наверное, вспоминали наши прежние веселые попойки после удачных концертов. Тогда мы были дома, в своем уютном кемпере, стесняться было некого, скрытничать не от кого, болтали о том о сем, смеялись до упаду, измывались над гитарой, придумывали новые номера… Вернется ли когда-нибудь это счастье? Не вернется, тут и раздумывать нечего. Никогда не будет с нами сидеть задумчивый Пит со своим тетрисом, да и возвратится ли к нам Отто… нет, конечно, возвратится.

Долой мысли о страшном и неведомом. Все будет хорошо. Вот съем колбаски — и успокоюсь. Непременно успокоюсь.

— Следующие гастроли надо будет за Уралом развернуть, — мечтательно произнес Артур, вытирая проклюнувшиеся усы. — У меня есть идеи кое-какие режиссерские, в Германии набрался… Если честно, хочется уже чего-то такого… с настоящей драматургией. Пора переходить на новый уровень.

— У меня на будущий сезон… э-э-э… в общем, я задержусь, наверное, — несмело пробормотал Влад. — Мне предложили на конкурс ехать в Вену, и я скорее всего поеду, — завершил он твердо и поднял глаза. — Мой нынешний преподаватель, Олег Давыдович Памлер, он композитор. Месяц назад он принес на занятия свои ноты… в общем, для виолончели мало кто сейчас такпишет. Таких пьес поискать, я серьезно. Предложил мне сыграть… я сыграл. Они были рукописные, эти ноты, понимаете, я читал их с листа и слышал. — Влад прикоснулся длинным пальцем к виску. — Слышал то звучание, которое он заложил в них, когда сочинял, понимаете? Вы только не смейтесь — он заплакал. Он сказал, что такого ученика, как я, ждал всю жизнь. Я не могу его подвести. Для вас — все что угодно, ребята, правда, честно, но после того, как мы вытащим Отто, я вернусь и буду готовить свою программу. А летом уж как получится.

— Понятно, — только и сказал Артем. — Это правильно, Владка. Не сомневайся.

— Ну, тогда и я чуток припоздаю, — осторожно начал Димка. — Я говорил уже, у меня там ребята… Один, Вовка, без челюсти, у него рак был, а ему всего двадцать пять. Его оперировали в Москве, нарастили на лицо кусок лопатки… хирургам его еще резать — не перерезать. В общем, я ему помогал, как мог, и хочу дело до конца довести. Лопатку мы восстановили, так что доктора сами челюсти поровняли. Теперь надо ему лицо сделать, какое было. Это моя программа-максимум. Чтобы на пять баллов. Чтобы зубы выросли. Чтобы девушку целовать, а она бы ничего не заметила. Я уже, грешным делом, стал на мышах тренироваться. Один раз удалось хвост нарастить с нуля, правда, он коротенький получился, и колечком, как у поросенка. Но это пока. А еще у меня там Славик, его пьяный сосед лопатой по лицу приложил…

— Димка, не надо, — попросила я. — Меня стошнит сейчас.

Он взглянул на меня мельком и довершил:

— В общем, хотя бы этих двоих мне надо к лету поднять. Кроме меня, им никто помочь не сможет, ни в какой клинике и ни за какие деньги. А еще… в общем, у нас с Олеськой в июле кто-то родится.

— В смыс… — начала я и вовремя прикрыла рот ладошкой. Артем упоминал, что Димка женился, это была часть конспиративного плана, такой фиктивный шпионский брак; девушку он почти не знал, она была старше его лет на семь, а вот оно как обернулось…

— Вот так, — сказал наш клоун и пригубил текилу, — и я, батеньки, счастлив, как олимпийский чемпион.

— Ну даешь… — Артем рассеянно улыбнулся, все еще осмысливая услышанное. — Макс, давай-ка еще по капельке…

Макс раздумчиво потер глаза, поморгал как-то странно, будто задремал на минуту, а тут Артем его разбудил со своей заявкой, и налил воды в подставленные склянки.

— За Дмитрия и Дмитриевича! — провозгласил Артем.

— Может, Дмитриевна будет, мы еще не знаем, срок маленький, — смущенно пробормотал Димка.

Динькнули, выпили. Помолчали.

— Будут еще откровения? — спросил Артем, обводя нас глазами. — Давайте уж, пока все спать не повалились.

Чжао деликатно кашлянул, и все уставились на него.

— Я решил открыть свое дело, — сказал он. — Легальное. Мы с партнером уже разработали бизнес-план.

— Партнер, надеюсь, это не кто-то из бандитов? — качнулся в его сторону Артем.

— Нет, что вы, — насупился Чжао. — Этот путь не для меня. Я хотел бы открыть курсы русского языка для китайцев, которые приезжают сюда работать. Это очень востребованная деятельность.