Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки

Посмотрела на Ладомирского.

Мужчина откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня другим взглядом — оценивающим. Его практически чёрные глаза, казалось, могли прожечь меня насквозь. Не дождётесь, Руслан Германович. Я вызывающе вздёрнула бровь, не отводя глаз.

А знаете что, да и плевать на то, что донором спермы оказался Ладомирский.

— Сколько ей лет? — неожиданно спросил он директора клиники.

Роман Александрович открыл было рот, чтобы ответить Ладомирскому, но я его перебила.

— У меня лично спросить не судьба? Нет?

Ладомирский прищурил глаза и холодно ухмыльнулся.

— Так сколько же?

Я склонила голову, и хотела было ответить в духе «сколько есть — все мои», но подумала, что этот мужчина вряд ли оценит юмор. Тем более, в такой ситуации.

— Тридцать три, — произнесла уверенным тоном.

— Тридцать три, — повторил задумчиво Ладомирский и посмотрел на директора. — Суррогатной матери, которая должна была родить моего ребёнка — двадцать пять лет. Мне нужен полный отчёт о здоровье этой женщины. Если окажется, что имеются хоть какие-то отклонения в развитии плода — прервите ей беременность.

— Что? — опешил Роман Александрович.

— Вы в своём уме? — разозлилась я и подскочила с кресла. — Это мне нужно знать, какого состояние вашего здоровья, так как это мой ребёнок! И не смейте тут сидеть и указывать, кому и что делать! Мой ребёнок — и точка!

Я посмотрела на Романа Александровича.

— По договору с клиникой я получила всё, что хотела и оплатила ваши услуги, верно? — он согласно кивнул. — Дальнейшее обследование и наблюдение своей беременности я буду проходить в другом месте. В услугах вашей клиники, Роман Александрович, я больше не нуждаюсь.

— Сядьте! — командным тоном произнёс Ладомирский.

Да конечно! Разбежалась!

Не стала даже смотреть на его перекошенное от гнева лицо, а произнесла, обращаясь к Роману Александровичу:

— И будьте любезны, избавьте меня от внимания этого человека.

— Тамара Юрьевна… — произнёс извиняющим тоном директор. — Мы не договорили… Мы хотели бы компенсировать вам причинённые неудобства и…

— Я не нуждаюсь в деньгах. У меня их достаточно, — сказала немного высокомерным тоном.

— Прошу вас, Тамара, сядьте в своё кресло, — неожиданно плавным и тягучим голосом произнёс Ладомирский. — Мы ещё не закончили этот разговор.

— Мне не интересен этот разговор. То, что донором спермы оказался немного не тот, кого я выбирала… — пожала плечом. — Не имеет уже особого значения. Во мне зародилась новая жизнь. Это мой ребёнок. Мой и ничей больше. И как бы цинично это не звучало…

Я перевела взгляд на злющего, точно сам дьявол, Ладомирского и закончила:

— Я купила эту сперму.

Сняла сумочку с подлокотника и уже развернулась, чтобы уйти, как Ладомирский резко поднялся со своего места и схватил меня за руку выше локтя — хватка была жёсткой.

— Больно, — зашипела я, подняв голову, чтобы посмотреть в глаза этого жестокого мужчины.

Он ослабил хватку, но не отпустил, а дёрнул меня к себе — мои губы соприкоснулись с белоснежной тканью его рубашки, оставив розовый отпечаток моей помады.

Так тебе и надо, — подумала злорадно.

Ладомирский не заметил небольшой неловкости, он склонился надо мной грозным коршуном и сказал:

— Тамара Юрьевна, я купил в этой клинике суррогатную мать. Вы красивы, правда, жаль, что вы не столь уже молоды…

Я поджала губы. Ну и козёл! Тонко оскорбить женщину её возрастом может только настоящий циник и женоненавистник. Убеждаюсь, что Ладомирский таковым и является.

— Но раз уж так вышло, то я не против, чтобы моего ребёнка родили вы, если у него нет никаких отклонений.

— Это. Мой. Ребёнок. — По слогам и строгим тоном произнесла я. — И отпустите меня. Немедленно.

Он зацокал языком и покачал головой, вызвав во мне раздражение и ещё большую неприязнь.

— Я не позволю, чтобы мой ребёнок жил без отца.

— То есть, отсутствие матери, по-вашему, это нормально? А вот отсутствие отца — нет? — его логика может переплюнуть рейтинг женских рассуждений.

Он снова сжал мою руку и с улыбкой истинного злодея произнёс:

— Либо вы рожаете этого ребёнка и добровольно отдаёте мне…

— Или? — вздёрнула подбородок.

— Или делаете аборт.

Едва не задохнулась от такой чудовищной наглости!

— Да как вы смеете?! — зашипела ему в лицо.

— Я всё понимаю, Тамара Юрьевна, — с сочувствием произнёс он (да он бы за эту игру получил премию оскар!) — Я оплачу процедуру и потом куплю для вас самую лучшую сперму, даю своё слово.

Я нахмурилась, едва сдерживая свои эмоции и чувства, которые пробудил этот страшный мужчина. Держать эмоции под контролем оказалось очень сложно. Не представляете, как мне хотелось в эту секунду вцепиться этому зверю в лицо своим свежим маникюром — коготки у меня были длинные и острые — расцарапать бы до крови его лицо и вырвать эти чёрные глаза!

— Да вы чокнутый! — рявкнула ему в лицо. — Держитесь от меня подальше, Руслан Германович, иначе я подам заявление в полицию, что вы угрожаете моей жизни и здоровью!

А ещё расскажу всё прессе. СМИ только рады будут посмаковать такие интимные подробности жизни Ладомирского. Этого я конечно, вслух не сказала.

Ткнула пальцем в директора клиники.