Битва за рай

Я выступила вперёд. Под яркими вспышками фотокамер пожала руку Верховному архонту, затем Йену и Людо Кампфену, старательно оттягивая тот момент, когда придётся коснуться Шона. Он наблюдал за мной, иронично склонив голову набок, и ухмылялся. Наконец Шон подошёл ко мне и протянул руку.

Я медлила. Ситуация до боли напоминала начало нашего феерического вальса во время бала иллюзий, после которого я чуть не осталась без платья.

- Ну же, Карина, смелее, - вкрадчиво произнёс он, пожирая меня своими удивительными голубыми глазами. - Я не кусаюсь.

Штольцберг, расслышав сей комментарий, сдавленно хмыкнул. Я вскинула подбородок повыше, решительно пожала ненавистному бывшему руку и прошептала одними губами:

- Такое ощущение, будто я заключаю договор с Мефистофелем.

- Не драматизируй, малышка. Тебе понравится, - ухмыльнулся Шон и, чтобы сильнее меня позлить, галантно поцеловал мои пальчики.

По залу пронеслась волна восхищённого ропота, снова вспыхнули огни фотокамер, а меня словно током прошило. И я отступила на шаг, разрывая телесный контакт.

- Шон, ты счастливчик! - с неподдельным умилением простонал господин Карелтон, прижав к груди трость. - Кара - это же... это же... девятое чудо Эдема! Наше национальное достояние! Береги её, ладно? Не дай бог с ней что-то случится.

- Не беспокойся, Маркус. Госпожа Грант со мной в безопасности. Буду с неё пылинки сдувать, - произнёс он, понизив голос и продолжая раздевать взглядом меня. Феноменальная наглость!

Я отстранилась, затерялась с охапкой цветов в толпе, позволяя Штольцбергу с Шоном выйти на первый план. А когда основная часть мероприятия закончилась, осторожно подошла к Йену и тихонько прошептала ему на ухо:

- Йен, я хочу отсюда сбежать. Прикроете меня?

- Как насчёт сбежать вместе? Я знаю отличный ресторан с живой музыкой.

- Давайте как-нибудь в другой раз. У меня голова раскалывается.

- Хорошо. Но я попрошу своего водителя отвезти вас домой. Оставьте букеты здесь. Он их сейчас заберёт.

Я выскользнула из конференц-зала и, пока меня не хватились, припустила к дальнему лифту. Спешно вошла в кабинку и устало привалилась спиною к холодной стене. Смежила веки. Мне нужно было хоть пару минут тишины, чтобы собраться с мыслями.

Две недели. Всего две недели на создание прототипа! А потом презентация перед сливками Либрума на глазах у представителей СМИ. А если я не уложусь в срок, то из-за бала не смогу на этот раз выкупить себе пару дней отсрочки. И тогда меня ждет кое-что пострашнее общенационального позора.

После этой мысли я буквально услышала, как кандалы защёлкнулись вокруг моей шеи и рук. Стало труднее дышать, и пальцы сами собой потянулись к брелоку госпожи Холт. Как во сне, активировали его, огладили остриё клинка.

Двери кабинки уже закрывались, однако в последний момент в неё заскочил Шон.

- Боже мой, сколько можно? - простонала я, опуская кинжал. - Ты ведь уже принудил меня к сотрудничеству, что ещё тебе нужно?

- Не трудись расточать свой яд понапрасну, Карина, - резко оборвал меня Шон. - Я уже понял, что ты меня ненавидишь. Но в следующий раз, когда на нас будут направлены объективы десятка камер, будь любезна изобразить некое подобие дружелюбия: вся страна теперь наблюдает за нами.

Я улыбнулась. Приторно-сладко.

- Вот так?

Шон ухмыльнулся.

- Ты можешь лучше, малышка. Но твоя покорность меня обнадёживает. - Я с шумом втянула ноздрями воздух. Как же он меня раздражал! - И вот ещё что. Держи подальше от репортёров того мальчишку, которого ты повсюду таскаешь с собой, как плюшевую игрушку. Пресса вряд ли оценит такую привязанность... Кстати, вы с ним продвинулись дальше стадии тёплых объятий или всё ещё мнётесь на месте?

- Оставь Даниэля в покое, Шон! - фыркнула я. - Ты ему и в подмётки не годишься. А моя личная жизнь тебя не касается.

Он опять ухмыльнулся.

- Полагаю, что не продвинулись. Ты ведь всё ещё не забыла меня. В этом-то и проблема, я прав? Жестоко играть с чувствами бедного мальчика.

- Я ни с кем не играю! - возмутилась я и ощутила укол вины. - Даниэль добрый, заботливый, смелый, надёжный. Мне с ним хорошо. Несмотря на то, что мы никуда не спешим, если тебе так интересно. Наверное, это любовь.

Или дружба, которая может в неё перерасти. Когда моей жизни и жизням друзей перестанет угрожать Штольцберг. Я ведь не могу без Даниэля. Уже не могу.

Шон окинул меня ироничным взглядом. Прищурился. И тихо сказал:

- Ошибаешься, милая. Любовь иррациональна, а ты рассуждаешь слишком логично.

Ярость взметнулась во мне алым пламенем. Одной фразой он уничтожил все мои доводы, показал, что видит меня насквозь. Стало стыдно, ужасно стыдно, и я потеряла контроль над собой.

- Да как ты. - Я замахнулась, чтобы дать Шону пощёчину.

В голубых глазах мелькнуло изумление, но лишь на миг. Шон увернулся. Перехватил мою руку, стиснул до боли запястье. Я коротко вскрикнула - а в следующую секунду с ужасом поняла, что по-прежнему сжимала кинжал.