Бог нажимает на кнопки

И сам Олимп тогда вдруг сможет оказаться лепрозорием для свергнутых с Неба. И Зевс-громовержец съежится до размера и характера крыловской заносчивой Моськи, зачем-то сменившей кличку. И богиня любви займет положенное ей место в земном борделе. И он сам подберет себе новый пантеон по личному усмотрению.

Да, он вполне ощущает в себе вкус к мифотворчеству и готов взяться за первый пробный сюжет прямо сейчас.

Только сначала надо выключить видеозапись с Толиком и сделать необходимые распоряжения по его делу.

– Внедритесь в эту семью, – говорит он своему главному помощнику – человеку с неподвижным лицом.

– Как именно? – спрашивает тот.

– Назовитесь представителями зарубежного благотворительного фонда в пользу детей-инвалидов. Пообещайте бесплатное японское автоматическое кресло новой модели. Потом подарите его, щелкнитесь для газеты. Станьте нужными и желанными. Пригодится.

И вот так радеть о каждом и каждой! Так разве же он и в самом деле не Господь Бог?!

Глава 4. 2010 год

Несмотря на щедро предоставленные ему тысячелетия, времени как следует обдумать свою ситуацию у него почти не было – все уходило на погружение в боль или на беспокойный сон, дарующий весьма слабое утешение, но все же необходимый телу.

С пробуждения же на рассвете и до самой ночи он мог думать только о мучениях и ни о чем другом.

Проклятая скала.

Проклятая цепь.

Проклятый орел.

Проклятая печень, которая все никак не может распасться бесполезным крошевом, а заживает и заживает вновь.

А ведь из всех богов Олимпа только один он – Прометей – был нормальным и креативным. Все же остальные просто растленная эгоистичная пьянь.

У них в мыслях одно: нажраться, совокупиться, помериться достижениями в первом и втором.

А он сотворил людей. Вылепил их из глины. Вдохнул в них жизнь. Научил обрабатывать землю и лепить горшки.

Кстати, если кто-то думает, что их не боги обжигают, то он сильно ошибается: если бы не Прометей – лучший из титанов – то фиг бы эти люди научились обжигу. Ведь и огонь с неба на землю принес он, за что и был наказан этим дебилом Зевсом, неспособным мыслить дальше собственного носа и собственного члена.

Казалось бы, не ты развел человеческую популяцию, так и не суй туда эти самые нос и член. Так нет же: как пригляделся к копошащимся внизу, тут же и распалился. Обрюхатил пару баб. На остальных наслал грозу и страдания.

Как же он их ненавидит!!!

Потому что ему на долю выпала лишь эта скала. И цепь. И толстый прут, протыкающий грудь и глубоко уходящий в камень. Чтобы не только уйти, но и пошевелиться, хотя бы сменить позу, не смог.

У орла клюв твердый, как титан.

Этот металл Прометей не успел показать людям, а сами они еще долго не найдут – куда им. Но он-то бог, и предвидения у него никто (даже Зевс) еще не отнимал. Так что он точно знает, что назовут титан титаном в честь него самого и его родных.

А Зевс – мелкотня. Злобный пакостник, который победил гигантов хитростью, но никогда не сравняется с ними ни силой, ни умом.

Что же делать? Что делать? Как избавиться от этого проклятого жребия: от скалы, и цепи, и орла?

Как пророку ему открыто: еще какая-то тысчонка лет – и явится освободитель по имени Геракл, может быть, самый лучший из порожденного им человеческого племени, и разомкнет цепи.

Но не обидно ли выжидать эту лишнюю тысячу? Быть распятым на скале и позволять дрессированной птице узурпатора питаться живою печенью?

О, как унизительно! Как мерзко!

А люди, люди-то каковы!

Он их породил. Он их любил. Давал, что просили. И даже, что не просили, потому что не знали, что надо попросить.

Все, все для них делал!

И хоть бы одна сука пришла с клещами и перекусила на хрен эту цепь! Нет, не пришли. И не придут. Придется ждать Геракла.

Или не ждать?

Как бы изловчиться и задушить этого проклятого орла? И сожрать его печень, предварительно изжарив.

Так ведь не схватишь – цепь не дает. Опутала вдоль и поперек, вдавливает в камень, стирает кожу в хлопья.

А под скалой море – окунуться бы туда, омыть затекшее титаново тело, залечить едкою морскою солью раны.

Как же победить орла? Как схватить и разорвать могучими руками на две кровавые части?

Он же не человек, бог. У бога не бывает атрофии мышц. Богу не полагается больничный. Даже после трех тысяч лет, проведенных в цепях на холодном камне. Даже с проткнутой грудью и изъеденной хищной птицей печенью.

Поэтому силы в руках хватило бы, лишь бы цепь поддалась.

– Здравствуй, Прометей! – кричит пролетающий мимо вечный мальчик на побегушках, олимпийский почтальон Гермес.

– И тебе не хворать, – с горькой иронией отвечает Прометей.

– Слышь, а может, замолвить за тебя словечко перед папой? – предлагает Гермес.

Он вообще неплохой мужик. Тоже людей обучал втихомолку. Научил их читать, писать, считать.

– Ну так как, что думаешь?

– А слабо не спрашивать у папы, а просто расковать меня и лететь себе дальше в своих крылатых сандалиях? – подначивает Прометей.

– Слабо, – честно признается Гермес.

– Ну и лети тогда, куда летел.

– Упрямый ты, черт!

– А вы все трусы и быдло. Знаете, что Зевс не прав, и молчите.