Будешь помнить одно мое имя

По краям факелами догорали коттеджи служащих. И ни души.. От лаборанта Сережи, который тоже примчался из степи, Миша узнал, что она уехала в поселок за почтой. Машина ушла с биостанции за полчаса до катастрофы. Попутки уже не ходили, все пять километров Миша с Сережей пробирались пешком. На подходе к поселку их остановил патруль. Начальник патруля объяснил, что утром на почту приехала сотрудница биостанции спустя минуту после взрыва. Предупредила, что последствия могут быть опасны и население поселка надо срочно эвакуировать, что и было сделано. Самой этой сотрудницы среди уехавших не было, в поселке ее не видели после того, как она с почты звонила в Ленинград. Миша совал начальнику свои документы и тщетно пытался объяснить, что он главный помощник той самой сотрудницы и должен ей разыскать во что бы то ни стало.

- Насчет помощника не говорили,-твердил начальник.- Сказали - никого в поселок не допускать. Сейчас машина поедет, отправим вас в город, туда всех эвакуируют.

Миша пытался пробраться другой дорогой - и неожиданно встретил Павла Сергеевича, который прилетел из Ленинграда после ее звонка. Вдвоем им чудом удалось проскочить в поселок по обходным тропкам, Они долго шли по улице. Потом повалил снег...

- Павел Сергеевич! Когда же погода переменилась?

- Ах погода?-Павел Сергеевич устало махнул рукой.-Да так, сразу как-то. Как началось, так и кончилось. .

- Я потерял сознание?-спросил Миша.

- Похоже. Вдруг стенку начал ощупывать и сел прямо на снег. Я за плечо тронул - какое там, ничего не слышишь. Пока с тобой возился - гляжу, небо разом прояснилось, снег стаял.

"На "ты" перешел",-неприязненно подумал Миша. Подавил в себе раздражение - ведь он, как говорится, счастливый соперник, мог бы проявить великодушие. Утренняя ссора не в счет. И тут его словно огнем обожгло. Ведь он с ней выяснял отношения. А Павел Сергеевич? Неужели слышал? Что-то она говорила о ребенке...

- Я что-нибудь говорил? - тихо спросил он.

- Кажется,- нехотя ответил Павел Сергеевич.- Весьма бессвязно. Я так и не понял, о чем. Ну, пойдем дальше.

Миша напряженно шагал за ним следом, стыд обжигал щеки,- неужели слышал? Ведь Павел Сергеевич до сих пор ее любит, сразу из Ленинграда примчался. "Если она уцелела, как они встретятся, о чем будут говорить втроем? - подумал Миша.- Наверно, неважно, лишь бы она осталась жива. Только бы найти ее!"

Может быть, разговор в странном бреду - ее истинные чувства и мысли, которые он уловил? Может быть, это все, что от нее осталось? Ничто не исчезает бесследно - истина, усвоенная еще в школе. Когда Миша узнал, что она была в поселке, он был почти уверен, что она жива, только ее надо найти. Теперь он сомневался. Может, он увидел ее последние мысли?

Какое сейчас имеет значение - о чем говорить с ней, как себя держать? Важно только одно-лишь бы она осталась жива.

Миша догнал Павла Сергеевича и увидел, что тот все еще сжимает неловкими пальцами съежившуюся потемневшую веточку миндаля. Миша вспомнил о ребенке.

Очень хотелось спросить, правда ли, но он не решался. Все-таки слышал ли Павел Сергеевич?

Жара все расплывалась над непривычно пустыми улицами. Павел Сергеевич остановился, бережно положил веточку на землю, снял тяжелый черный пиджак. ("Такие везде в черных пиджаках, даже на пляже",- с неприязнью подумал Миша.) Павел Сергевич аккуратно сложил пиджак и сунул в огромный командировочный портфель.

Не забыл и поднять веточку.

Все на свете можно было бы запихать в этот портфель, который она когда-то окрестила "сундуком". Она шутила, что в сундук-портфель можно упрятать целого слона. ("Если он, конечно, как следует подожмет хобот",-добавляла она и первая начинала хохотать.) С сундуком он ездил в командировки. Он привык сам собирать портфель в дорогу и раньше, когда они еще были вместе.

- Завтра я лечу в Магнитогорск,- сообщал он, придя с работы.

- Да? Вот как? - Она рассеянно не поднимала глаз от конспекта, или от книги, или от пробирки с таинственной жидкостью.- Именно завтра? А у меня завтра как раз ответственный семинар (или доклад, или комиссия, пли эксперимент-но всегда ответственный). Магнитогорск - это где? О, как далеко!

И он сам искал в шкафу мыльницу и чистую рубашку.

Иногда чистой не оказывалось, приходилось идти в ванную и рыться в грязном белье, которое вечно не успевали сдавать в прачечную. Он наскоро простирывал рубашку потемнее и вешал на змеевик, чтобы к утру высохла. Потом доставал из того же сундука купленные по дороге с работы пряники, заваривал свежий чай и громко звал:

- Чай готов - не пора ли сделать перерыв?

Иногда она шла сразу, иногда кричала через стенку:

- Сейчас никак, самый ответственный момент!

Он подходил к двери в ее комнату и робко застывал на пороге:

- Ладно, не торопись. Я тебя подожду.

Она небрежно отвечала, не поднимая головы:

- Да пей без меня. Ты же устал после работы.

Но ему не хотелось садиться за стол без нее. Он читал на кухне газеты, то и дело подогревая чайник. Она освобождалась и выходила на кухню, устало прищуриваясь.