c7b3452c1545435d83fcecd890d53ad3

- В двух словах, лады? Все подробности завтра, сегодня уже сил нет. Эй, а почему только один стакан?

- Я же до сих пор на антибиотиках.

- Не, тогда я тоже не буду. Давай лучше чаю.

- Стас, так что в Москве? – поторопила я, наливая в стакан заварку.

- Ну, если коротко, то, во-первых, как я и предполагал, во всей этой чертовщине замешан друг детства нашего шефа. Как Гудвин это выяснил – ума не приложу, но сомнений у него нет. Это раз. Шеф придумал какой-то ответный ход, в подробности которого нас не посвятил. Когда мы встретились, он отвез нас к своей знакомой на Шаболовский телецентр, они там с Егором часа три пробыли, я в это время в кафе ждал. Насколько я понял, он хотел, чтобы Егор им интервью дал. И еще Гудвин сказал, что ему понадобиться помощь Дениса. Это два. Нам он велел завтра около двенадцати позвонить ему и получить новые вводные. Это три. Есть еще четыре, но это уже из серии «маразм крепчал».

- А именно? – заинтересовался Сергей.

- А именно, Потапыча на днях выписывают из больницы. Подожди, Ян, это не все! – подавил он мой радостный возглас. – Жена перед его возвращением решила отвезти машину на мойку, чтобы встретить нашего героя в лучшем виде. Угадайте, что нашли ребята, пылесосившие салон?

- Неужели?..

- Именно. Диск с записью пожара в лаборатории.

- Очешуеть можно! – не сдержалась я. – Он что, там все время лежал?

- Видимо, да, просто вывалился из кармашка сумки и закатился под сиденье.

- Не верю своим ушам, – я потрясенно поставила на стол чашку. – Гудвин же просил его жену поискать диск в машине!

- Я думаю, ей просто было не до тщательных поисков, она же все дни в больнице проводила. – Передернул плечами Стас. – Но вообще, Потапыч, конечно, дает! Из-за этого диска столько всего случилось, а он его просто в машине, оказывается, посеял.

Проглотив последний кусок, он с сомнением взглянул на пустую тарелку и на остатки рагу в сковородке, но передумал и в несколько глотков опорожнил стакан с чаем.

- Все, братцы-кролики, вы как хотите, а я спать. Я так уставал в последний раз, когда…кхм, – он неожиданно смутился, – ну, в общем, давно это было.

С этими словами он вышел из-за стола и скрылся в комнате.

Рассказ Гарика Виктор Борисович выслушал молча. Айтишнику, потрясенному случившейся на глазах трагедией, стоило немалых трудов связно изложить то, что произошло у Павелецкого Вокзала. Глядя на то, как парня колотит, будто в ознобе, Гудвин, наверное, в сотый раз за последние два дня спросил себя: а сколь велика его собственная вина в произошедшем? В сорок с лишним лет пора бы уже научиться разбираться в людях, иначе, не только сам в дерьме потонешь, но и близких людей за собой потащишь.

Мысль о собственной слепоте не давала ему покоя. Слишком много людей пострадало из-за его самонадеянности и наивной веры в старую дружбу. Какое он имел право рисковать жизнью Дениса? Почему не предвидел такого исхода? До самой смерти ему нести на душе груз этого греха. И если что-то случиться с остальными…

Виктор Борисович резко встал и принялся нервно расхаживать по кабинету. За годы службы в МВД ему приходилось терять людей. Были среди его коллег и такие, кто смог, очерствев душой, привыкнуть к смерти, рассматривая гибель друзей как неизбежную часть работы, своего рода статистику. У Гудвинова так не получалось. Каждый новый некролог был для него не абстрактной, украшенной траурной лентой, фотографией, а человеком, еще несколько дней назад строившим планы на будущее, смеявшимся, злившимся на нищенскую зарплату, на невозможность вывезти семью на море... Смириться с мыслью, что жизнь любого из сослуживцев, с кем еще вчера они вместе работали, назавтра может превратиться в строчку с двумя датами и тире между ними, было невыносимо тяжело. Именно это окончательно подтолкнуло его к мысли, что из органов пора уходить. Он не был готов смотреть на своих друзей, постоянно задаваясь мыслью, кто будет следующим.

И вот сегодня снова ему пришлось столкнуться со смертью. Пусть Денис и не был официально «его» человеком, но он согласился помочь, добровольно, ни о чем не спрашивая и ничего не прося взамен. А значит, стал членом его команды. И теперь он мертв. Гарик говорил, что, скорее всего, это случайность, нелепое стечение обстоятельств, но ведь не просто же так Денис бросился под грузовик. Его что-то напугало до такой степени, что единственной его мыслью было поскорее добежать до места встречи. И не нужно быть гением, чтобы догадаться, что, вернее, кто это был. Сотрудники той самой службы безопасности, которую возглавлял Павел.

Виктор Борисович привычным жестом потер левую бровь, и в этот момент телефон на столе разразился резкой трелью звонка. Гудвин несколько мгновений смотрел на высветившийся на дисплее номер, а затем медленно снял трубку.

- Привет! – Голос Павла звучал тихо и немного хрипло.

- Привет, – откликнулся Гудвинов.

В трубке наступила напряженная тишина, а затем Павел спросил:

- Как ты догадался?

- Это так важно?

- Да.