Чародей поневоле (пер. В.М.Федоров)

— Если ты настаиваешь. — Векс не мог скрыть своего недовольства. — Опять наемник?

— Да. Это дает мне предлог путешествовать.

Векс содрогнулся.

— Ты мог бы прикинуться бродячим менестрелем…

Род покачал головой.

— Менестрелям полагается быть в курсе текущих событий. Однако, добыть лютню, может быть, и неплохая идея — особенно, если правитель — женщина. Песни могут дать доступ туда, куда не смогут мечи…

— Каждый раз мы проходим через это… Гэллоуглас подойдет тебе, Род? Это был ирландский термин, означающий наемного солдата.

— Гэллоуглас… — Род прокатал это слово на языке. — Неплохо. В нем есть что-то энергичное.

— Как и в тебе.

— Я замечаю здесь оттенок иронии? Но оно-таки хорошее, солидное слово… И оно не совсем то, что назовешь красивеньким…

— Определенно, как и ты, — побормотал под нос робот.

— Смею надеяться. Да, Род Гэллоуглас подходит. Тпру!

Род, хмурясь, натянул поводья. Откуда-то впереди доносился глухой ропот толпы.

— Это что еще за хай? — нахмурился Род.

— Род, позволь мне порекомендовать осторожность…

— Неплохая идея. Газуй дальше, но полегче с копытами, пожалуйста.

Векс перешел на шаг по узкой освещенной лунным светом улице, держась ближе к видавшей виды стене здания. Он остановился на перекрестке и высунул свою лошадиную голову за угол.

— Что ты видишь, сестрица Анна?[7]

— Толпу, — ответствовал Векс.

— Проницательное замечание, Ватсон. Что-нибудь еще?

— Свет факелов и молодого человека, влезающего на помост. Если ты извинишь такую аналогию, Род, это сильно похоже на митинг-накачку в твоей альма матер.

— Может быть, как раз она и есть. — Род соскочил с седла. — Ну, оставайся здесь, большой парень. Я разведаю местность.

Он завернул за угол и зашагал по-солдатски, вразвалку, держа руку на эфесе шпаги.

Неплохая мысль, судя по виду толпы. Должно быть, шел митинг местного профсоюза бродяг. Ни одного нелатаного камзола среди них. Он наморщил нос: мытые тела попадались и того реже. Определенно, темная компания.

Местом митинга была большая открытая площадь, ограниченная с одной стороны широкой рекой — там были видны верфи с деревянными кораблями, покачивающимися на причальных концах. С других трех сторон площадь окружали дешевые обшарпанные меблирашки, магазины такелажа и другие дешевые лавки и склады. Склады, по крайней мере, были в хорошем состоянии. Все здания были полудеревянными, с характерным нависающим над улицей вторым этажом.

Всю площадь заполняла орущая, толкающаяся толпа. Пламенеющие сосновые факелы придавали сцене демоническое освещение.

Более близкий взгляд на толпу обнаружил повязки на глазах, обрубленные конечности, головы-минус-уши — странный контраст со стоявшим на наспех сколоченном помосте человеком.

Тот был молод, широкоплеч и белокур. Лицо его было чистым и без шрамов, курносое и голубоглазое. Это было округлое, почти невинное лицо, открытое и честное, залитое мрачным отсветом Человека с Миссией. Его камзол и рейтузы были на удивление чистыми и хорошо пошитыми из приличной ткани. На бедре у него висела шпага.

— Паренек из приличной семьи, — произнес про себя Род. — Что, во имя Седьмого Круга Ада, он делает в этой крысиной норе?

Юноша вскинул руки вверх, толпа заревела, сосновые факелы хлынули вперед, чтобы осветить его.

— Чьи плечи несут самое тяжкое бремя? — крикнул парень.

— Наши! — взревела толпа.

— Чьи руки — изнуренные и все в шрамах от черной работы?

— Наши!

— Кто создал все богатства, кои расточают вельможи?

— Мы!

— Кто воздвиг их высокие замки из гранита?

— Мы!

— Разве вам не положена доля в этих богатствах и роскоши?

— Положена!

— Да ведь даже в одном из этих замков, — заревел юный оратор, — хватит богатства, чтобы сделать каждого из вас королем!

Толпа неистовствовала.

— Ты улавливаешь это, Векс?

— Да, Род. Это звучит, словно смесь Карла Маркса и Хью Лонга.

— Странный синтез, — пробормотал Род. — И все же коли поразмыслить об этом, может, не такой уж и странный.

— Это ваше богатство, — крикнул юноша. — Вы имеете право на него.

Толпа снова взвыла.

— Отдадут ли они вам должное?

Толпа вдруг затихла. Начался зловещий ропот.

— Нет, — проревел молодой человек. — Значит, вы должны потребовать этого, ибо это ваше право!

Он снова вскинул руки вверх.

— Королева дала вам хлеб и вино, когда на вас напал голод! Королева дала мясо и доброе вино колдунам и ведьмам, коих она укрывает!

Толпа снова стала смертоносно тиха. Но по ее рядам пробежал шепот: «колдуны!», «ведьмы!».

— Да! — прорычал оратор. — Даже колдунам и ведьмам, отверженным и презираемым. Насколько же более тогда даст она вам, кто терпит дневную жару и ночной холод? Она отдаст вам должное!

Толпа откликнулась на его рык криком.

— Куда вы отправитесь? — крикнул юный Демосфен.

— К замку! — заорал кто-то, и другие голоса подхватили крик: — К замку! К замку!

Этот вопль перешел в ритмическое скандирование:

— К замку! К замку! К замку!

Скандирование прорезал высокий, пронзительный вой. Толпа замолкла. Тощая кривобокая фигура прохромала на крыльцо склада и крикнула через всю площадь:

— Солдаты, рота, а то и поболе!