Что-то в воде

— Чёрт, Иейан, мне жаль. Я не знал, что всё настолько плохо. Кажется, с ними всеми случилось то же, что и со мной.

— Тогда что это? Эпидемия?

— Ты связывался с врачами из других регионов?

— Я хотел сначала поговорить с тобой. Ко мне уже приходили журналисты, что-то вынюхивали.

— Хорошо, — Боб снова закашлялся. — Нужно вести строгий учёт того, сколько пациентов приходит с симптомами гриппа.

— Да, я знаю. Я уже поручил это Летти. Мы сможем объявить это эпидемией, если заболевание диагностируют у четырёхсот человек из ста тысяч.

— Не думаю, что это зайдёт так далеко, — уверил его Боб.

— И что это, по-твоему?

— Иейан, я не имею ни малейшего представления об этом! — Боб на мгновение задумался о том, стоит ли сообщать Иейану о визите Оуэна Харпера. Но Иейан казался по-настоящему взволнованным, и Боб боялся, что причастность чиновника из правительства, берущего образцы крови, только ещё больше его встревожит. Харпер сказал, что это всего лишь превентивная мера, но это, кроме того, было конфиденциально. И, в конце концов, это могло оказаться просто местным феноменом. — Вероятно, это вирус или что-то в таком роде, — неуверенно сказал он.

— Ну, именно это мы и говорим людям, когда не знаем, что с ними не так.

— Слушай, дай мне ещё один свободный вечер. Посмотрим, как я буду чувствовать себя утром. Если я смогу, то приду на работу.

— Нет, оставайся дома. У тебя хриплый голос. Тебе нужно выздоравливать. Мы справимся. В случае необходимости возьмём на твоё место временного заместителя. Я только надеюсь, что на сегодня это было самое худшее, что могло случиться.

— Спасибо, друг, — Боб снова закашлялся и закрыл крышку телефона. Ему было жаль Иейана, но он действительно не мог сейчас выйти на работу. Он снова упал на диван и закрыл глаза, кашляя и держась за грудь, словно она готова была расколоться.

* * *

— А что, если он не нападал на нас? — сказала Тошико.

— Мистер Мертвец там пытался задушить Гвен, если ты не заметила, — ответил Оуэн. — По-моему, это и есть нападение.

— И всё-таки, разве он это делал? — спросила Тошико, глядя на каждого из коллег по очереди. — Я имею в виду, нападал на неё. Вы все видели запись. Конечно, он схватил её. Сбросил с лестницы. Но что потом?

— Я думал, что он собирается её поцеловать, — сказал Джек и пожал плечами. — Ну, я бы это сделал.

— Я не такая, — заметила Гвен со слабой улыбкой. — Я хочу сказать, что я, как правило, не встречаюсь с трупами.

— А как же Рис? — спросил Оуэн.

Гвен, даже не взглянув на него, показала ему неприличный жест.

— Я подумала, что он пытался её увидеть, — продолжала Тошико. — Его глаза совсем высохли, но он делал такие движения, как будто пытался рассмотреть её…

Джек щёлкнул пальцами.

— А потом он сказал «водяная ведьма», верно?

— Дважды, насколько мы можем судить. Или что-то очень похожее на это.

Джек склонился над столом Тошико, нахмурившись и поджав губы, и стал что-то изучать.

— Может быть, он принял Гвен за какую-то старую ведьму, — предположил Оуэн. А когда Гвен сердито сузила глаза, добавил: — Нет, серьёзно… Первое, что он делает, когда просыпается после того, как сорок лет пролежал мёртвым, — спрыгивает со стола для вскрытий и видит Гвен. Или, по крайней мере, размытое очертание Гвен. Он, конечно, не мог видеть её чётко. Но, возможно, он мог понять, что это женщина — небольшой рост, длинные волосы — этого было бы достаточно.

— Но ведьма?! — повторила Гвен. — Большое спасибо.

— Мы ведь не знаем, что он увидел последним перед смертью, правда? — гнул своё Оуэн. — Может, это была какая-нибудь злая старая ведьма с ножом.

— Спасибо.

— Или, возможно, он пытался предупредить нас о Чернозубой Салли, — сказала Тошико.

Оуэн нахмурился.

— О ком?

— Профессор Лен использовал термин «водяная ведьма», я уверена в этом, — пояснила Тошико. — Он рассказывал нам о местных легендах, касающихся Гриндаун Мосс. О злых духах, которые живут в стоячей воде.

— Это стоит проверить, — сказала Гвен. — Я свяжусь с профессором и посмотрю, что он скажет.

— Но это всё равно не скажет нам, почему труп ожил, — заметила Тошико.

— При условии, что он действительно был мёртв, — уточнил Джек.

— В противоположность тому, что он притворялся мёртвым в течение сорока лет.

— Подождите, — Оуэн поднял руку. — Когда это «оно» вдруг стало одушевлённым?

— Но ты же сказал, что тело принадлежит мужчине, — сказала Тошико.

— Да.

— И мы не знаем его имени, верно?

— Да.

— Тогда мне кажется несправедливым продолжать называть его «оно». — Тошико в упор посмотрела на коллег. — Это моё мнение.

— Тебе хорошо говорить, — ответила Гвен. — Это не на тебя он пялился. — Её передёрнуло, и она схватила чашку с кофе. — Я до сих пор чувствую запах от его дыхания.

— Я просто сказала, и всё, — запротестовала Тошико. — Мы ни в чём не можем быть уверены, разве нет?

— Мы даже не можем быть уверены, что на этот раз он действительно умер, — согласился Оуэн. — До этого я мог бы делать ставки на то, что он мёртв, а теперь — не уверен. Кто-нибудь даст мне фору?

— Оуэн, у него же нет половины головы.

— Немного увеличьте преимущество, я соглашусь, но…