converted file 6e2497b6

сказали. Не пытались спасти. Стоит ли связываться с высшим вампиром ради одного глупого

мальчишки?

Братство всегда было рационально. Как все люди, получавшие возможность управлять другими

людьми, влиять на страновую политику, а в чем-то и мировую ситуацию, они были холодны и

рассудочны. Безжалостны.

Дейв это знал. Вильгельм – вряд ли понимал, что его отдали. Разве что только ленточкой не

обернули.

Вампир почувствовал, как человек ступил на территорию особняка. Вошел в дом и идет по

коридору. После нескольких эмпатических сеансов их связь стала сильнее, и Дейв чувствовал

Вильгельма, при желании мог бы и видеть его глазами. Охотник, глупый щенок, таких

возможностей был лишен, для него их связь выражалась в неосознаваемой, постоянной тяге к

Дейву.

Вампир закрыл глаза, опуская руки на клавиши, и смотрел через человека.

Большой, роскошный дом. Вильгельм никогда не бывал в таких. С матерью они жили средне -

зажиточно, но без изысков, а братство и вовсе не баловало учеников интерьерами. Особняк Дейва

дышал деньгами, тем особым запахом роскоши и безупречного вкуса. Тяжеловесный

классический стиль интерьера подавлял мальчишку, поэтому он и растерял большую часть

апломба.

Не только из-за интерьеров, конечно, но и из-за атмосферы дома вампира. Здесь не было

времени. Совсем. Трое живущих в доме стояли на берегу реки, несущей в себе людей и весь

привычный человеческий мир. Для них время, конечно, тоже шло – но это не имело значения.

Они жили в городе, стоявшем на пороге гражданской войны, объятом ужасом и агрессией – но

для них это не имело значения. Вампиры справятся с людьми, Дейв способен просто не допустить

их на территорию – заставить забыть о существовании особняка, не видеть его на этом месте.

Люди боялись, готовились воевать – все это проходило мимо.

Люди ежедневно бились на своих смешных бытовых войнах – офисных, карьерных, брачных.

Вампиров это не волновало.

Люди просили милостыню и убивали за деньги – у Дейва было достаточно времени сделать

состояние и жить на проценты с инвестиций.

Люди лгали. Вильгельм нашел информацию об Инбрукском маньяке. И имя своей матери в

перечне жертв. И признательные показания – ублюдок, как и все серийники, наслаждался

возможностью подробно рассказать о смерти каждой жертвы. Вильгельм имел тяжелый разговор

с Ричардом по скайпу – вербовщик братства сейчас был в Сирии. И Ричард холодно отчитал его за

несвоевременные вопросы, потребовал вспомнить – хоть раз ему прямо сказали, что его мать

убил именно вампир? Может быть не прямо, но ведь всеми силами поддерживали эту

убежденность! У Вильгельма есть доказательства – записи разговоров, может быть, копии писем?

Нет? Значит, нет и подтверждений, сам верил в то, во что очень хотел.

Люди лгали.

Люди убивали друг друга – он слышал, как за стенами полуразрушенного крестьянского дома, где

сейчас был Ричард, сухо трещат пулеметные очереди.

Люди…

Вильгельм толкнул дверь и вошел в гостиную.

В комнате стоял густой сладкий запах нескольких тел. Обнаженная Лили распростерлась на столе, раскинув руки. Грудь мерно поднималась и опускалась – девушка просто спала, лишившись сил.

На теле, залитом вином, темнели следы укусов. Растрепанные волосы золотой волной свисали до

пола.

Дейв играл на рояле. Над инструментом в веревочной оплетке, закрепленной на потолочном

крюке, между небом и землей повисла Ванесса. Толстые веревки – искусной вязью по

совершенному телу. Изгиб проходил и между разведенных ног, узлы фиксировали руки за спиной.

Огненно-рыжие короткие волосы почти касались черного лака поверхности рояля.

Дейв не удивился бы и не расстроился, если бы мальчик просто убежал.

Но Вильгельм, у которого внутри все так ярко дрожало и мучительно болело, убегать не стал.

Постоял на пороге и медленно, словно двигаясь по пояс в воде, подошел к нему. Остановился за

спиной, глядя на Ванессу – подрагивающие ресницы и приоткрытый рот вампирессы,

пребывающей в трансе.

- Шибари, - голос Дейва органично вплелся в мелодию, извлекаемую его пальцами. – Японское

искусство связывания. Посмотри, как это красиво. Как эстетично. Как ей хорошо.

Охотник смотрел. Вампир играл. И мир людей за стенами этого дома больше не имел значения.

Дейв последний раз опустил пальцы на клавиши. Рухнувшая на гостиную тишина прерывалась

только едва слышным дыханием вампиресс и человека.

Дейв медленно повернулся вполоборота, глядя на Вильгельма. Губы мальчика дрожали. В глазах

стояли слезы. Коктейль его эмоций – ярких, взвинченных, кипящих – недоступных зрелым,

уставшим, погасшим людям, годящимся только на корм, - пряной сладостью ощущался во рту.

- Ну-ну, - обнаженный вампир встал, текуче и грациозно. И человек снова не стал убегать.

Дейв осторожно обнял его, прижал к груди светловолосую голову.

- Боль пройдет. Все проходит.

- Они врали мне… все эти годы врали мне. И им на это плевать!

- Верно. Таковы люди, мой мальчик. Ты тоже повзрослеешь и станешь таким.