Далеко ли до Сайгатки?

— Девочки, — сказала в тот день Марья Николаевна своим дочерям Варе и Наташе, когда они обе вернулись из школы. — Девочки, я получила от дяди Бориса Матвеевича письмо. Он пишет, что задерживается в Сайгатке с геологоразведочной экспедицией до осени, и предлагает нам летом поселиться у него на даче в Овражках. Вы хотели бы?

— Хотели бы! — закричала Варя так, что стеклянные шарики в люстре зазвенели.

— Конечно, хотели бы, — сказала Наташа.

— Тогда собирайтесь, поедем убирать дачу. Варя, достань из шкафа рюкзак, а ты, Наташа, позвони на Казанский вокзал и узнай, когда отходит ближайший поезд. И оставьте Мухе побольше молока, у неё ведь будут щенята.

…День был чудесный.

Варя пристроилась у окна вагона и, прижавшись к стеклу так, что нос сплющился в белую лепёшку, разглядывала стоящую рядом электричку. Наташа уже несколько раз раскрывала учебник литературы — приближались экзамены. Марья Николаевна дремала, откинувшись на спинку сиденья.

Наконец паровоз дёрнул состав. Мимо окон побежал серый, уступами, забор.

— Мама, — спросила Наташа, — когда мы с тобой последний раз были в Овражках, весь сад у дяди Бориса Матвеевича зарос георгинами, помнишь?

— Да. И георгины ждут нас. Сегодня суббота, мы сможем поработать целых два дня…

— А дом большой? — спросила Варя.

— Большой. Дядя не жил в нём три года, с тех пор как уехал на Урал с геологоразведочной экспедицией. Варя, опусти, пожалуйста, ноги и не задирай колени к подбородку!

Наташа дёрнула ремни на окошке, но оно не открывалось. Была ещё совсем ранняя весна…

Никакой станции не оказалось.

Посреди поля стоял похожий на сарай дом. На нём тощими буквами было написано «Овражки» и помельче «Разъезд 48 км».

У забора, привязанный за ногу, лежал телёнок. Сердитая однорогая коза отстукивала копытами по шпалам.

Варя первая соскочила с подножки вагона и побежала по тропинке. Наташа помогла спуститься Марье Николаевне.

За полем начиналась деревня. Дальше шумел голыми ветками лес. Поле было ещё чёрное, только местами пробивалась ярко-зелёная трава. И лес был тоже чёрный, над ним с шумом кружились грачи.

— Теперь сюда, я помню! — крикнула Наташа.

Впереди показалась светлая полоска — пруд. Он весь зарос осокой, только на середине шевелилась и блестела вода.

— А вот и дядина дача!

Отсюда видна была только крыша. Она темнела между деревьями. Потом за ветками мелькнула кирпичная труба, резной балкон. Большими глазами-окнами смотрел на людей пустой дом.

— Почему дядя построил дачу так далеко от города? Даже электричка не ходит, один паровик! — спросила притихшая Варя.

— Видишь ли, девочка, этот участок получила и выбрала сама бабушка Ольга Васильевна. Ей очень понравилась такая глушь. Кстати, Варя, ты хорошо помнишь, что положила на место ключ от нашей квартиры?

— Хорошо помню, положила, — бойко ответила Варя. — Маленький и блестящий, от квартиры, я спрятала, как всегда, под дверь, а большой и ржавый, от дачи, — как ты велела, к тебе в сумочку.

— Ну, смотри… Вот и калитка.

Марья Николаевна подёргала засов, скинула его с петли. Калитка распахнулась. К остеклённой террасе вела заросшая дорожка. Разноцветные стекляшки блестели на ступеньках. Резные перила потемнели от дождя и сырости.

Наташа и Варя обежали вокруг дома.

В углу сада стояла беседка. Когда-то она была обвита хмелем, и сейчас ещё кривые засохшие стебли свисали с точёных столбиков. В беседке стояли круглый, в трещинах, стол и скамейка. У неё была оторвана спинка. На полу валялись бумажки, сухие листья. Ветер гулял под остроконечной крышей.

— Варвара! — позвала Марья Николаевна. Она сидела на ступеньке террасы, разложив на коленях содержимое сумочки. — Варвара! Где ключ от дачи?

Варя боком обошла лестницу, перелезла через перила, осторожно шагнула на террасу.

— Честное слово, — скороговоркой сказала она, — я положила его к тебе в сумочку. Большой и ржавый, от дачи. А маленький и блестящий, на тесёмке, от нашей квартиры…

— Варвара, ключа от дачи в сумке нет, а значит, и не было. Что же теперь делать? Вот и поручай тебе после этого что-нибудь!

— А в окно? Здесь целых два.

— Окно заколочено.

— Честное слово, я его сейчас расколочу!

Варя ухватилась за ставню, та щёлкнула, от неё откололась щепка, и девочка с размаху уселась на пол.

— Больно? — спросила Наташа.

— Ни капельки, — буркнула Варя.

Она вскочила, упёрлась ногой в стену…

— Нет, — сказала Марья Николаевна, вставая. — Что подумает дядя, если мы с первого же дня начнём ломать ставни? Варя, поискала бы что-нибудь вместо клещей или молотка. А ты, Наташа, помоги мне.

Варя тряхнула головой и побежала в сад. Она уже давно заметила на задней стене дома узкую деревянную лестницу, ведущую на чердак.

* * *

— Варвара, на кого же ты похожа? — ахнула Марья Николаевна, когда Варя, держа в руках котёнка, спустилась с чердака.

— А что?

Варя подошла к уже раскрытому окну и посмотрелась в стекло, как в зеркало: лица не было видно совсем, в лохматых волосах торчали какие-то хлопья, оторвавшийся пояс платья болтался на боку.