Давай попробуем вместе

– Это неслыханно! Средь бела дня! – Белки глаз чеченца наливаются кровью, складчатая шея багровеет под воротом светлой рубахи, он пытается расстегнуть верхнюю пуговицу, но та не поддается, и он безжалостно выдирает ее с мясом. – У него, – он кивает в сторону грязно-бурого асфальта, на котором с неправдоподобной четкостью, достойной хичкоковских лент, вырисовываются обведенные белым мелом контуры распластанного тела, – у него осталась жена и четверо детей!

– Сожалею, – равнодушно говорит капитан.

– Так вам и надо, бандиты, террористы! – выкрикивает кто-то из толпы зевак.

Чеченец резко разворачивается, но видит сплоченные монолитные ряды любителей острых ощущений, уже вынесших свой приговор.

Чеченец выпаливает что-то на своем языке, шагает к своим, сопровождая свою речь энергичными жестами. Остальные согласно кивают.

– Интересно, о чем они базарят? – размышляет вслух капитан.

– Думаю, – отвечаю я, – они хотят сами найти этих ребят.

– Ну-ну… – Капитан задумчиво почесывает шариковой ручкой кончик носа. – Ради бога. Детей у него, видишь ли, четверо. – И внезапно его рот разъезжается в холодной презрительной ухмылке.

Наши взгляды встречаются. И тотчас, нахмурив брови, капитан отходит в сторону и дает команду к отъезду.

Из кареты мне вовсю сигналит Анатолий.

– Чё ты там копаешься, Штирлиц? – недовольно выговаривает он. – Ждешь, пока жмурик в пакете протухнет?

15

День был вполне сносным – один перелом, один гипертонический криз – весна, одно подозрение на аппендицит у пятилетнего ребенка, слава богу, на поверку оказалась кишечная колика – что-то съел.

– Говном людей травят, пиццей, колой этой поганой… Пятьдесят грамм безопаснее, чем вся эта химия, – . излагает свою теорию рационального питания Анатолий. – А гамбургеры эти! Прям иностранная диверсия. Месячишко их пожрешь – все, язва обеспечена. Вот раньше ели все натуральное, и дети были здоровыми.

– Это верно, – поддакивает Виктор Степаныч.

Какой-то резвый пытается подсечь карету. Анатолий отвлекается от философской беседы на крепкое словцо. А после плавно переключается на другую тему. Я гляжу за окно и невольно думаю об убитом торговце, которого мне не было жаль… Неужели горячее дыхание юга гораздо ближе, чем мне казалось? Мне не хочется размышлять об этом. Я отрываю себя от бесцельного созерцания серой московской суеты, прислушиваюсь к разговорам коллег.

– Мне тут рассказали: новые бензозаправки поставили. Сервис – Америка отдыхает! Шланга в руки не берешь, вообще ни хрена не делаешь. Девочки-мальчики сами все заливают. Даже кофе принесут, если хочешь. Но дороже. Ладно, думаю, что мы – нищие? Дай разок прокачусь. И правда: ребята в униформах снуют, лыбятся, я сижу, «бамбук курю». Заправили, счастливого пути пожелали. И поехал я на дачу. Вдруг чувствую: что-то бензинчиком попахивает. Сперва думал: на заправке нанюхался. Отъехал еще с десяток. Нет, чтой-то не то. Дай проверю. Сунулся, и что б вы думали? – Анатолий с торжествующим негодованием обводит нас взглядом.

– И что? – неподдельно волнуется Виктор Степаныч, тоже автовладелец.

– «Что!» – на миг выпустив баранку руля, разводит руками Анатолий. – А то! Крышка от бензобака – тю-тю. Сперли крышку! Вот вам и сервис. Естественно, назад поехал. Такая злость – поубивал бы! Но сперва культурно так объясняю ситуацию. Они дико извиняются, мол, да, случается, забывают крышечки завернуть. Ни хрена себе! С открытым бензобаком ездить! А не дай бог, искра какая…

– Ох! – прижав ладошку к сердцу, выдыхает Виктор Степаныч, чье профессиональное воображение, видимо, уже успело нарисовать страшную картинку.

– В общем, приносят три крышки. Моей, от «четверки», нет. «Ровер» какой-то сраный, «форд» и «мерс». Я говорю: раз так – гоните от «мерса». На хрена мне от «ровера»?

– А от «мерса» на хрена? – спрашиваю я, не вполне поняв водительскую логику.

– Может, куплю когда!

Оценив Толину предприимчивость, мы с Виктором Степанычем дружно ржем. Анатолий же продолжает бубнить нелицеприятные вещи в адрес жуликов, мошенников и прочих прохвостов. Достается и нам с Виктором Степанычем, мол, ничего смешного…

– Между прочим, – говорю я. – Для поддержания разговора, – в «СПИД-инфо» писали про московскую автомойку, где работают девочки в бикини.

– Иди ты! – вскидывается Анатолий. – А зимой?

– Ну, не знаю. Может, в шубках на голое тело?

– И где?! – хором откликаются коллеги.

– Не помню. Я давно читал. Уж и газеты той нет.

– Балда, – раздосадованно припечатывает Анатолий. – Сгоняли б сейчас, поглядели.

– А я думаю, это вранье, – рассудительно заявляет Виктор Степаныч. – Сочиняют все подряд, лишь бы газету покупали.

– Может, и так, – соглашается Анатолий. – Я бы такую мойку точно не пропустил, будьте уверены.

16

Уже разворачиваемся «до хаты», как врубается диспетчер:

– Мальчики, где вы?

Анатолий недовольно бурчит координаты.

– Пожалуйста, заскочите на Рубцовскую набережную…

– Что там?

– Авария. Водитель не справился с управлением.

– Вылетел в реку?

– Точно.

– Значит, еще трупешник… – морщится Анатолий. – Вообще-то мы целую смену отпахали.