Дегустатор безумия. Путь наркомана от удовольствия до необратимых последствий

Было очень ветрено. Мы стояли под каким-то мостом в темноте и сырости среди мусора и коробок. Темная вода скрывала наши щиколотки. По всей видимости, была глубокая осень, потому что желтые листья не переставали прилипать к нашим лицам. Когда мы отдирали их от себя, на наших щеках и руках оставались черные следы копоти. Вонь нарастала, приходя как бы приливами. Посмотрев под ноги в воду, я увидела тонны мертвой рыбы с глистами, плавающей вокруг нас вверх брюхом. Подняв свой взгляд на мужа, я увидела, что он неистово уменьшается в размерах. Вода превращается в сушу, вонь и рыба исчезают, и остается лишь холод, мусор и декорация моста. В моей голове звучит фраза: «Точка бифуркации пройдена», – и после этого я начинаю видеть, как плоскости земли, на которой я стою, разделяются. Чтобы вы понимали, это как будто кусок земли со всеми стоящими на ней конструкциями, деревьями, домами, мостами берет и просто начинает подниматься вверх. Снизу я вижу торчащие из этого пласта земли корни деревьев, различную техническую проводку мостов и столбов, обломки канализационных и вентиляционных систем домов. При этом тот пласт земли, который остался неподвижным внизу, начинает интенсивно наполняться сточной водой, мусором и обломками, падающими сверху. Постепенно все рукотворные произведения, которые находились на возносящемся пласте земли, превращались в пепелище и также, подобно огромным снежным хлопьям, падали вниз, добавляя еще большего ужаса в уже сложившийся антураж.

Постепенно все, что находилось вверху, заиграло новыми яркими красками. Я начала чувствовать доносящиеся сверху благоухания, слышать гармоничную музыку. Мне очень хотелось туда, и мне даже казалось, что я вижу очертания той темноволосой женщины с сапфировым кристаллом во лбу. Но я могла только наблюдать, как этот чудесный ковер-самолет поднимался все выше и выше над моей головой.

Меня охватило глубочайшее отчаяние, что нам с супругом придется коротать оставшиеся дни в картонной коробке под мостом. Я чувствовала, как по коже стекает грязь, и уже не могла понять, где реальность, а где плод моего воображения.

Повернувшись, я увидела старинное зеркало, которое было встроено в наш шкаф в спальне. Подойдя к нему, я решила посмотреть на свое отражение и увидела там ту самую черноволосую женщину, только уже совсем не красивую; такое впечатление, что это была поношенная кожа змеи, которую она скинула в этой самой комнате.

Я подошла ближе к зеркалу, глядя себе в глаза, и, когда я приблизилась вплотную, луч из прихожей преломился и ударил своим светом в мое отражение. Оно раскололось на части, а я начала тонуть как минимум в десяти парах своих собственных глаз. Зеркало начало засасывать меня. Я с трудом оторвала от него взгляд, но отражения моих глаз отделились от этого зеркала и начали преследовать меня.

Тут в прихожей появился силуэт моего мужа. Я подскочила к нему и схватила за руку со словами: «Посмотри мне в глаза, переключи меня». Он не отказал, но ему явно было непонятно, кто я такая.

Почему-то в прихожей было очень жарко по сравнению со спальней, но возвращаться туда мне не хотелось: она была похожа на какую-то темную, страшную пещеру. Спустя некоторое время я услышала в прихожей жуткий треск, и создалось ощущение, что что-то из-за моей спины пытается высосать мою душу. Я обернулась и увидела нереально огромные самозаводящиеся антикварные часы, которые ехидно мне подмигивали и говорили: «Тик-ток, тик-ток, за грань жизни тебя он уволок». Повернувшись к другой стене, я отчетливо почувствовала признаки то ли гравитации, то ли атмосферного давления. Попытавшись уцепиться за нее взглядом, я взялась за старинный барометр. Его короб был в форме совы, а циферблат – ее лицом. Барометр взмахнул крыльями и послал в мою сторону невероятно сильную волну атмосферного давления. Из-за этого все в прихожей начало вставать дыбом, со стен начала отлетать штукатурка, пол вздыбился.