Люди, двери, очередная тетка на ресепшене, смотрящая на всех входящих, как на отбросы.
Те же стены, тот же мраморный пол.
Та же стойка с фамилиями.
Фирс сунул руки в карманы, стараясь не показывать как в груди гулким барабаном бьется сердце.
Внутри смешалось все. Тут и боль от осознания отношения Алисы, и облегчение от избавления ее участи быть женой редкостного ублюдка, и волнение. Волнение от предстоящей учебы в магическом университете.
Двадцать УМЕ — это серьезный порог. И Фирс всеми силами верил, что конкурс будет не большой.
Он подошел к спискам, взглянул на них и вздохнул.
1) Семченко Александр Дмитриевич.
2) Курочкина Алла Ивановна.
…
В списках не указывались количество единиц УМЕ. ФИрс нахмурился и продолжил читать список.
Гуров…
Шашкова…
Волков…
Глаза опускались все ниже и ниже, пока не дошли до последней строчки списка.
Вешкин Кирилл Евгеньевич.
Фирс зажмурился, затем снова открыл глаза и посмотрел на список еще раз. Пробежав глазами сверху вниз два раза, он так и не нашел своей фамилии, но взгляд вернулся к последней строчке.
Вешкин Кирилл Евгеньевич
Фирс закусил губу и горько усмехнулся и огляделся. Тяжело вздохнув, он произнес:
— Что-то я уток не видел… Как-то прям уток не хватает…
Конец третьего тома.