Девки гулящие 2

Ходили ещё рассказы о пьяных дебошах старца, его сексуальных похождениях… Слухи даже имелись о слишком близких отношениях Григория с императрицей. Всё это дискредитировало императорскую семью.

В императорском окружении возник заговор против Распутина, а потом его и убили. Ванька Воробьев даже невольным свидетелем стал заметания следов преступления у Петровского моста, прикоснулся таким образом к истории…

Убийство Распутина углубило разрыв внутри семьи Романовых. Николая II очень расстроил тот факт, что в числе заговорщиков были члены императорской фамилии.

Незадолго до смерти Распутин написал императору письмо. В нем говорилось, что чует он свою скорую гибель, не доживет даже до 1 января. Старец предупреждал Николая Александровича, что ежели убьют его не простые люди, а родственник императора, то вся семья, включая детей владетеля всея Руси, тоже уйдут из жизни, не пройдет и двух лет. Будут убиты они русским народом.

На Николая, по свидетельству современников, это письмо произвело огромное впечатление, а тут ещё и на самом деле Распутина убивают, и родственник в рядах заговорщиков имеется…

Опять же, со слов, живших в то время, смерть Распутина определила многие дальнейшие поступки императора. Насколько это так – точно сейчас никто не скажет, но не прошло и двух лет как вся семья императора и он сам были расстреляны в Екатеринбурге…

Так что Распутин – не обыватель.

Обыватели же обычно всегда интересуются бедами и несчастьями таких как Распутин людей. Привлекает это их внимание. Смотри, какой был, а то ж…

Вот так и сейчас все пассажиры Ванькиного вагона на каждой остановке поезда толпой устремлялись на перрон, расхватывали свежие выпуски газет и искали – что там про смерть известной личности написано. Через несколько остановок газетные листки уже имени, погибшего не скрывали, на первых полосах появилась фотография Григория Ефимовича. Не было информации только об убивших его, но она уже в газетах через пару дней тоже появится.

Ванька Воробьев не составлял исключения. На его диване в вагоне уже целый ворох газет накопился с каждой станции. Писали все они одно и тоже.

Начитавшись газет, пассажиры принимались говорить о Распутине. Кто ждал улучшений, кто беспокоился о здоровье цесаревича. Кто ж его теперь лечить то будет?

Иван сидел и помалкивал. Ничего нового сказать не можешь, так лучше и молчать, нечего по-пустому воздух сотрясать…

Суров, ох суров Григорий…

Распутин. Фото из морга.

Глава 70. Ванькины рассказы

Почтовая карточка из времени Ваньки Воробьева.

Поезд из Петрограда вкатился на перрон вятского вокзала. Вот и дома.

Ванька Воробьев раскланялся с попутчиками, пожелал им дальнейшего доброго пути и здоровья. Последнее было актуально – в вагоне то и дело покашливали, а один пассажир буквально кашлем заходился. Хорошо хоть при этом платочком прикрывался. Соблюдал элементарные правила гигиены.

Извозчик быстро домчал до Больше-Хлыновской, получил плату и на чай от доброго барина и укатил. Вид у него тоже был какой-то болезненный.

– Ванечка приехал! – Александра весь дом своим громким голосом оповестила. Говорила она громковато с детства после того как какой-то болезнью ушей перехворала. Слышать она после этого стала хуже, а говорить громче. Все к этому давно привыкли и уже воспринимали как должное. Подумаешь – громкоголосая…

Ваньку ждали. Он с дороги телеграмму подал. Готовьтесь мол встречать, прибываю таким то поездом. Поездов по военному времени чуть меньше стало, расписание они не всегда выдерживали – как правило опаздывали, но день прибытия сестрам стал известен, и они у Александры собрались. Ванечка с вокзала прибудет, а они уже тут. Стол накрыт, банька протоплена…

Иван с дороги конечно в баню направился. Сестры подождут, а ему дорожную грязь смыть надо. Есть такая правильная традиция у россиянина. Сперва с дороги в баню, а потом уж и за стол.

Напарился до просветления мозгов и легкости во всем организме. В Англии то его банями никто не баловал. Там в ванне посидел в своей грязи, вытерся и вперёд. Да ещё и весьма экономно англичане к воде относятся, а дома – лей родную водичку сколько твоей душеньке угодно. Россия щедра на ресурсы, всего у нас много.

В три захода парился, а между ними отдыхая в предбаннике пивом себя ублажал. Вот это пиво так пиво. Настоящее. То, что на острове в пабе наливали и рядом не стояло.

В чистое оделся, полушубок накинул и из бани через заснеженный огород прибежал в дом за стол. Мороз на улице не велик, но стоять не велит.

Сестры расстарались – всего наготовили. Пока первый голод утолял, сидели на него всё смотрели. Сами так, для виду чуть-чуть кушали. Клевали только того-другого, можно сказать. Фамилия у них такая – Воробьевы.

Три лафитника хорошо прошли, салом закусываемые. Только после этого от сестер вопросы начались. Всё почти как в сказке про бабу Ягу и Иванушку. Вымыт, накормлен, а сейчас и рассказывай…

– Как там, Ванечка, за морями то твоё житьё было? Решил ли все задуманные дела? – Александра переглянувшись с сестрами спросила.