Добыча (ЛП)

Вот с Энджи Дэйр попал прямо в точку, во всех смыслах. К ней его влекло гораздо сильнее, чем к кому-либо; она как раз в его вкусе, будто создана для него. Физическое влечение быстро переросло в нечто такое, что почти пугало Дэйра. А вдруг, чёрт побери, он в нее влюбляется? Сейчас она принимает его помощь из-за сложившейся ситуации, но все равно будет помнить, что именно он оттеснил ее от дела и вынудил продать дом. Любому было бы тяжело свыкнуться с такой мыслью. Да, на этот счет у Дэйра имелся план, но станет ли она его слушать?

Может да, может, нет. Он не хотел рисковать. Дела убедительнее слов, а такой прекрасный шанс нельзя упустить.

***

К тому времени как Чед отвел лошадь в загон, слабый свет, пробивавшийся через ужасающие, нескончаемые потоки дождя, полностью угас. Пришлось включить фонарик, чтобы загнать ее внутрь; слава богу, животное, казалось, вместе с ним радовалось укрытию, ведь вздумай кобыла заартачиться, Чед бы точно пристрелил скотину.

Весь день с утра до вечера пошел коту под хвост, ничего, кроме впустую потраченных усилий. Уже с прошлой ночи Чед валился с ног от усталости, двигаться заставляла только мысль о том, чтобы спуститься с горы и убраться, а значит выиграть. Вместо этого с тем же успехом можно было поберечь силы и немного отдохнуть. А теперь он замерз, промок до нитки, измучился и ужасно выглядел.

А ведь всего-то и нужно было: спуститься с горы верхом, если удастся засветло добраться до ранчо, просто дождаться там темноты, затем сесть в джип и уехать. Проще простого. Несмотря на паршивую погоду, несмотря на то, что Энджи сбежала и шлялась где-то рядом, да еще в окрестностях бродил хищник-убийца… план казался легким.

Но нет.

Чед знал, что его не назвать замечательным охотником, зато уж в уме не откажешь. Целый год он практиковался в верховой езде. Купил пистолет и упражнялся в стрельбе. Подготовился как раз настолько, насколько, рассуждая логически, было необходимо. А тут эта проклятая погода — ну вот как Чед мог предугадать, что разразится гроза и хлынет ливень?

Он не ожидал, что при спуске возникнут какие-то существенные проблемы, пока некий злой рок не столкнул его с вооруженной и взбешенной Энджи Пауэлл. А ведь достаточно было добраться до лагеря, откуда Чед, несомненно, смог бы вернуться к Латтимору. Он знал, какая дорога вела вниз, изучал карты, прежде чем отправиться в поход, так как понимал, что идти обратно придется самому. С лошадью они ладили вполне нормально, и животное следовало за ним. Но сильный дождь замедлял спуск, делая его таким коварным, что каждый шаг уже был победой. Чед передвигался зигзагами, обходя ямы, которых не было при подъеме, и через некоторое время потерял всякое представление о том, где на самом деле проходила тропа.

Вода неслась вниз по склону, сливаясь в ручейки, которые превращались в потоки, а потоки — в реки. Размякшая и ненадежная земля под копытами лошади заставляла животное нервничать. В одном месте лошадь споткнулась, и Чед затаил дыхание, моля, чтобы она вновь обрела равновесие. Если бы животное сломало ногу, остаток пути пришлось бы пройти пешком. Так он точно не уйдет далеко, только не в этом кошмаре.

Чед был измучен попытками удержаться на лошади, необходимостью реагировать на каждую мелочь. Постоянная настороженность утомляла не хуже физической нагрузки. По крайней мере, сейчас на лошади было седло, что значительно облегчало передвижение. Перед отъездом он надел сухую одежду и дождевик, но холод и сырость постепенно начинали пробирать до костей. Один раз Чеду пришлось спешиться, чтобы с лошадью на поводу преодолеть весьма коварный отрезок пути; при этом он поскользнулся и упал в воду, так что, будь оно проклято, еще и весь вымок. Чед ненавидел чертов дождь. Стоило только промокнуть, и он стал мерзнуть все сильней и сильней; все суставы мучительно болели, тело сотрясала неудержимая дрожь. Каждое даже незначительное движение требовало невероятных усилий. Он чувствовал себя так, будто за несколько часов постарел лет на двадцать. И знал, что больше не вынесет.

В конце концов, надо было принимать решение. Если до темноты он не сможет добраться до Латтимора или хотя бы до соседнего дома, то серьезно влип. Чед слез прямо в лужу грязи, вытащил из рюкзака питательный батончик и стоял прямо под дождем, жалкий и злой, нагнув голову, чтобы защитить от воды кусочек сухой и безвкусной пищи. Жевал, а сам пока думал. Он зашел не очень далеко, совсем не так далеко, как планировал, и теперь стоял перед выбором: прямо сейчас попытаться найти какое-нибудь укрытие и переждать или вернуться в лагерь. Оба варианта были отчасти рискованными. Утешало, что, если он не мог спуститься с горы, то Энджи тоже. Возможно, она отсиживалась где-нибудь в пещере, и уж наверняка эта сучка знала, как найти сухие дрова и развести костер даже в такой ливень.