Дочь генерала

— Возможно. Он ей нарушает все планы. Он замечает штык, воткнутый в землю, если, конечно, считать, что генерал не взял его с собой, и хочет разрезать веревки. Или же осознает, что в таком положении ей не отвертеться от разговора с ним, и спрашивает ее, что происходит, а может быть, предлагает ей выйти за него замуж, короче говоря, завязывается диалог, и Энн, не раз побывавшая в роли привязанной к столбикам кровати у себя в подвальной комнате, не столько напугана или смущена, сколько раздражена и нетерпелива. Мы просто не знаем, что она ему говорила и как развивались события.

— Это так, зато нам известно, чем этот разговор закончился.

— Правильно. Возможно, он закрутил веревку, чтобы она его выслушала, не исключено и то, что он как-то ласкал ее, одновременно вызывая сексуальную асфиксию — чему она же его, скорее всего, и научила… но в какой-то миг он затянул петлю потуже, и ему расхотелось ее ослаблять.

Мы оба надолго замолчали, мысленно проигрывая эту ситуацию, потом Синтия встала и сказала:

— Приблизительно так все и случилось. Потом он пешком вернулся на шоссе, осознал, что натворил, и побежал назад к своему джипу. Может быть, он добежал до машины даже раньше, чем чета Фоулеров выехала из дому, помчался на бешеной скорости домой и добрался до Бетани-Хилл, когда Фоулеры только еще выезжали на стрельбище. Возможно, что они с ним даже где-то разминулись на улице. Кент приехал к себе домой, поставил машину жены в гараж, потом вошел в дом, вымылся, скорее всего, и стал ждать телефонного звонка от своих подчиненных. Не уверена, что он заснул.

— Я тоже этого не знаю, но, когда спустя несколько часов я его видел, он выглядел вполне собранным, хотя, как теперь мне вспоминается, несколько подавленным. Он отрешился от этого преступления, как обычно и поступают преступники в первые часы после содеянного, но теперь весь ужас случившегося вновь преследует его.

— И мы можем что-нибудь из всего этого доказать?

— Нет.

— Тогда что же нам делать?

— Вступить с ним в схватку: время пришло.

— Он от всего будет отказываться, и нам придется подыскивать себе другую работу.

— Возможно. И знаешь, что я тебе скажу? Может быть, мы с тобой заблуждаемся.

Синтия принялась расхаживать по комнате, рассуждая вслух.

— А что, если попробовать отыскать то место, где он поставил свой джип? — предложила вдруг она.

— Сегодня светает в пять тридцать шесть. Мне тебя разбудить?

— Конечно, следы от покрышек смыло дождем, — продолжала рассуждать она. — Но он мог помять кусты, и мы можем найти то место, где он съехал с шоссе.

— Правильно. И тогда кое-что прояснится. Но все равно сомнения остаются, а нам нужно исключить всякие сомнения.

— Возможно, к машине прилипли сосновые иголки или веточки кустарника, и можно будет «привязать» их к тому месту с помощью экспертов.

— Это могло бы быть так, если бы он был полным кретином. Но он не дурак, наверняка вымыл машину, как для осмотра в транспортной инспекции.

— Проклятье!

— Нам придется с ним поговорить, важно лишь выбрать правильный психологический момент… завтра, например, после похоронной церемонии. И это будет наш первый, последний и единственный шанс получить его чистосердечное признание.

— Да, если он вообще станет разговаривать, то только в этот момент. Если он захочет сбросить с сердца свой камень, то покается нам, а не ФБР.

— Согласен.

— Пора спать. — Синтия позвонила дежурному по гостинице и попросила его разбудить нас в четыре утра, так что на сон мне оставалось три часа, если упасть на кровать в течение следующих десяти секунд. Но у меня возникла другая мысль.

— Давай примем душ и заодно сэкономим время, — предложил я.

— Ну, не знаю…

Слабый ответ. Мне кажется, мы с Синтией чувствовали некоторое смущение, как все бывшие любовники, решившие восстановить прежние отношения. Да и все эти милые разговоры об изнасиловании не способствовали соответствующему настроению. То есть, хочу я сказать, не хватало музыки, свечей и шампанского. Вместо всего этого незримо присутствовал дух Энн Кэмпбелл, тяготила мысль о ее убийце, спящем на Бетани-Хилл, — многовато для двух измученных и невыспавшихся людей в гостиничном номере за много миль от своего дома.

— Пожалуй, сейчас не время, — сказал я.

— Мне тоже так кажется, — согласилась Синтия. — Лучше подождем, пока сможем устроить себе маленький праздник. Например, в твоем доме в этот уик-энд. Нам будет самим же вдвойне приятнее.

С этим я был не совсем согласен, но спорить мне не хотелось, а соблазнять я не очень-то и умел. Поэтому я зевнул и по-французски пожелал ей спокойной ночи, как это мы когда-то практиковали в Брюсселе.

— Спокойной ночи… — она направилась было в ванную, но возле двери обернулась и добавила: — Во всяком случае, у нас обоих есть чего ждать.

— Вот именно, — сказал я, выключая лампу и забираясь в постель.

Засыпая, я слышал шум воды в ванной комнате, звуки дождя за окном и какие-то веселые голоса, скорее всего, влюбленной парочки, в коридоре.

Телефонного звонка в четыре утра я так и не услышал.

Глава 34