Долгий дозор

Егор прижал руки к сердцу, торопливо поклонился и пошел в Храм. Спокойно пошел. Специально не торопился. Староста Володя — язва, конечно. «Невеста заждалась»!.. Скажет тоже. И обязательно по больному месту пнет, честное слово! Конечно, Егор в мечтах своих Маринку давно своей невестой считает. Но она же дитя совсем… ветер так в голове и гуляет.

Егор вдруг вспомнил, как Маринка его целовала, и помотал головой. Ох, шайтан-Маринка. Колдовская порода, вся в Маму-Галю. Кто увидит — влюбится, кто влюбится — навек не отстанет. Мулла-батюшка и то перед Мамой-Галей не устоял. А ведь солдат старый, закаленный. Когда он в Город пришел, старухи сразу определили — не жилец! Живого места на человеке не было, весь в ранениях и язвах.

И как ему не влюбиться было, когда Мама-Галя на старух только посмотрела презрительно и солдата к себе забрала. Три месяца выхаживала. Она да дед Егора. И вытащила-таки с того света, вытащила! Вот он, Иисус-Любовь, что делает! Творит он чудеса пред лицом Господа-Аллаха, отца своего небесного…

В зале было темновато. Егор подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и на четвереньках пробрался через детвору к самым лучшим местам. Там, у ног стариков, восседающих на почетном первом ряду, собралась вся компания, включая Руслана — Маринкиного братика. Егор вежливо извинился перед стариками и, неожиданно для себя самого, решительно отодвинул Русланчика в сторону, сев рядом с Маринкой. Та весело взглянула на него, а потом… а потом взяла его правую руку и закинула себе на плечи! Прижалась, как ягненок, к Егоровой груди… только волосы нос ему щекочут…

«Иисус-Любовь! Моя, моя, моя! Любимая моя!»

Мало того, что Егор весь как в тумане, так она еще вдруг подняла голову, прошептала на ухо: «Сиди смирно. Файл, говорят, очень интересный!» — и быстро-быстро поцеловала… едва коснулась… куда то в подбородок.

Егор смотрел на экран и ничего не видел. Хотелось орать от восторга, но надо было сидеть тихо, почти держа на руках любимую девчонку, и стараться унять бешено бьющееся сердце.

* * *

А фильм-файл Зия с Саввой привезли, оказывается, просто замечательный! После до слез жаль стало, что Егор только треть от него и помнит — Маринка же на руках, Маринка! Вроде и смотрел на экран не отрываясь, а хоть пытай — не вспомнит связно того, что от счастья и любви пропустил.

Господь-Аллах, ему скоро в путь-дорогу собираться, как и героям фильм-файла этого, за душу берущего! Поневоле все по-другому воспринимать будешь, чем, скажем, час назад, до того, как со старостой разговаривал… как взрослый разговаривал, между прочим! И в дороге будет он думать о любви, совсем как те батыры, что во все времена с врагами бились. Ибо где великие подвиги, там и любовь великая. А то, что подвиги будут, Егор ни на минуту не сомневался! Сейчас он готов был выйти в пустыню с голыми руками, хватать карачи и обрывать им ноги, добыть с Луны живого демона, переплыть океан и спуститься в адское пекло — всё ему теперь было по плечу!

Он попытался было шепнуть что-то бессвязное Маринке, но она только дернула плечом, увлеченная происходящим на экране.

Нет, а файл был замечательный — «Погружение», — и тоже про старинные времена!

Егор вздохнул и попытался сосредоточиться на фильм-файле…

Отрывок из фильм-файла «Полное погружение»

Средний Урал, Недель, Академия МВ, 2161 год.

Третьекурсник Василий Лахтин вытер лоб ладонью, машинально отмахнувшись от назойливого ментального щупа, причудливо извивающегося с правой стороны головного обруча. Собственно говоря, и щуп, и обруч существовали только в его воображении, но менее реальными они от этого не ощущались. Сердце болезненно толкалось в ребра, подло тошнило.

Да-а…

Такого противника он не встречал уже давно! Ловко и споро Василия загнали в болевую зону… и чуть было не выпотрошили с ужасающей скоростью и жестоким равнодушным профессионализмом.

«А я-то… хорош гусь-дубина! Нарисовался… с тремя дезинтеграторами — ха! Тоже мне, герой-разрушитель! В два счета и схлопотал по мордасам!» — самокритично прошептал Василий, придавая спинке кресла наклон в сорок пять градусов.

Его подразделение, тройка бойцов, было бессильно помочь своему командиру. В конце концов, у каждого в бою своя функция, а начинает атаку всегда командир. И не потому, что он имеет некое воинское звание, более высокое, чем у других, а потому, что только в этом качестве он и может быть применен в бою. Рожден для этого, если хотите…