Дом душ

Долгое время усилия оставались бесплодными, и Дайсон трепетал при мысли о том, что кто-то мог спрятать «черные небеса» в укромном уголке Пекхэма или, возможно, схорониться вместе с добычей в отдаленном Уиллесдене, но в конце концов невероятное стечение обстоятельств, на которое литератор уповал, пришло ему на помощь. Ночь была темная и дождливая, дул порывистый ветер, предвещая скорый приход зимы, и Дайсон, пробираясь по узкой улочке неподалеку от Грейз-Инн-роуд, нашел убежище в чрезвычайно грязном пабе и заказал пива, на мгновение забыв о своих заботах и думая лишь о том, как дребезжит от ветра черепица и шумит дождь снаружи, в беспокойной тьме. У барной стойки собралась обычная компания: неряшливые женщины и мужчины в лоснящейся черной одежде; одни шептались тайком, другие вели нескончаемый спор, а несколько выпивох поскромнее держались обособленно, смакуя каждый свою порцию дешевого крепкого пойла с резким привкусом. Дайсон подивился тому, что подобная обстановка может доставлять кому-то удовольствие, и внезапно услышал чей-то грубый возглас. Складные двери распахнулись, в пивную ворвалась женщина средних лет и, пошатываясь, направилась к барной стойке, где ухватилась за оцинкованный край, словно моряк на палубе во время разыгравшегося шторма. Дайсон рассматривал ее внимательно, как достойный образец соответствующего социального класса: как водится, в черной одежде и с сумкой из слегка порыжевшей черной кожи; явно в изрядном подпитии. Вновь прибывшая покачивалась у стойки, прилагая всевозможные усилия, чтобы удержаться на ногах, и бармен, бросив неприязненный взгляд, покачал головой в ответ на хриплое требование налить. Женщина вытаращила налитые кровью глаза, мгновенно превратилась в фурию и извергла поток ругательств, порцию богохульств и кое-что из древнеанглийских фразеологизмов.

– Пошла вон, – ответил бармен. – Заткни пасть и проваливай, не то полицию позову.

– Поли-и-ицию?! – заорала женщина. – Да чтоб тебя… а ну, давай, зови легавых! – с этими словами она быстро вытащила из сумки какой-то предмет и с остервенением швырнула в голову своему обидчику.

Мужчина пригнулся, снаряд пролетел у него над головой и разбил вдребезги одну из бутылок. Женщина с жутким хохотом бросилась к двери, и все услышали быстрый стук ее каблуков по мокрой мостовой.

Бармен окинул место преступления унылым взглядом.

– Мало толку за ней гнаться, – проговорил он. – Боюсь, то, что у нее осталось, не возместит стоимость этой бутылки виски. – Он пошарил среди осколков битого стекла и достал что-то темное, – похоже, квадратный камень.

– Ценная диковинка, – он продемонстрировал находку собравшимся у стойки. – Ну что, почтеннейшие, кто-нибудь хочет купить эту штуку?

Завсегдатаи едва ли оторвались от кружек и стаканов во время занимательного инцидента; звон разбитого стекла вынудил их подозрительно оглядеться по сторонам, только и всего; доверительное бормотание и сварливые перебранки возобновились, а застенчивые и одинокие опять с наслаждением потягивали свою прокисшую выпивку.

Дайсон бросил быстрый взгляд на то, что показывал бармен.

– Можно взглянуть? – попросил литератор. – Да уж, причудливое старье.

Это оказалась маленькая черная пластина, – по-видимому, каменная; около четырех дюймов в длину и двух с половиной в ширину. Взяв ее, Дайсон скорее нутром, чем разумом ощутил, что прикоснулся к древности. На каменной поверхности виднелась какая-то резьба, и Дайсону бросился в глаза знак, от которого встрепенулось сердце.

– Я могу купить, – тихо сказал он. – Двух шиллингов хватит?

– Лучше полкроны, – ответил бармен, и сделка состоялась.

Дайсон осушил свое пиво, найдя его восхитительным, выкурил трубку и покинул пивную, не задерживаясь. Вернувшись в квартиру, запер дверь и положил каменную скрижаль на письменный стол, а сам устроился в кресле, преисполненный решимости, словно армия в окопах у стен осажденного города. Зажженный светильник полностью озарил табличку, и Дайсон ее внимательно изучил, сперва рассмотрев знак – руку с большим пальцем, торчащим между двумя другими. Резьба на матово-черной поверхности была искусная и рельефная, а палец указывал на то, что располагалось ниже.

– Это всего лишь украшение, – пробормотал себе под нос Дайсон. – Возможно, оно что-то символизирует. Но уж точно не надпись, и знаки – отнюдь не слова, которые кто-нибудь когда-нибудь произносил вслух.

Рука указывала на ряд фантастических символов, спиралей и завитков из тончайших линий, расположенных через равные промежутки на оставшейся поверхности скрижали. Знаки были такими же замысловатыми и, вместе с тем, почти такими же бессмысленными, как отпечаток большого пальца на оконном стекле.

«Это узоры естественного происхождения? – подумал Дайсон. – На камнях встречаются странные рисунки, изображения зверей и цветов, не сотворенные рукой человека».