Дом тихой смерти (сборник)

А те как раз вышли из зала таможенного досмотра. Пожилой седовласый профессор Яблоновский нес свой неразлучный портфельчик, по-прежнему крепко пристегнутый к левой руке браслетом, а его молодой спутник небрежно помахивал небольшим, черным чемоданчиком. Группа встречающих устремилась к ним.

— От всего сердца приветствую вас на родной земле, уважаемый пан профессор, — торжественно начал приветственную речь председатель комитета. — Мы очень рады, что ваша работа за рубежом прошла столь успешно, и вы не только справились с ней за рекордно короткий срок, не только полностью ознакомились с производственным процессом, но и, как нам сообщили коллеги из «Шведского атома», внесли в этот процесс ряд весьма полезных усовершенствований.

И Михал Выганович, не веря глазам своим, оторопело смотрел, как, сказав речь, маститый председатель комитета принялся сердечно трясти руку младшему коллеге профессора Яблоновского, а одна из женщин с улыбкой одарила его огромным букетом цветов. Затем председатель комитета обратился и к почтенному ученому с неразлучным портфельчиком.

— Горячо приветствуем и вас, пан инженер, и очень рады за вас, что все обошлось благополучно. Поверьте, мы тут все очень переживали за вас, пан Малиновский!

И инженер Малиновский тоже получил свой букет.

Не зная польского языка, Маргарет не могла понять, что так взволновало Михала, но напрасно допытывалась, дергая за рукав, что с ним. Капитан был настолько ошарашен, что просто не мог вымолвить ни слова. Никак не мог поверить в то, что вот этот молодой, загорелый мужчина, которого он привык считать безответственным кутилой и легкомысленным прожигателем жизни, на которого столько раз жаловался в своих рапортах, который из ночи в ночь развлекался в баре «Минервы-палас-отеля» с веселыми девицами в компании столь же разудалых юнцов, что это и есть всемирно известный ученый-ядерщик Роман Яблоновский! Может, он, Михал Выганович, просто ослышался? Может, его подвели глаза? Да нет же, вон все встречающие наперебой здороваются с легкомысленным юнцом, величая его «уважаемым профессором».

После того, как торжественная церемония встречи закончилась, к приехавшим подошли четверо мужчин крепкого сложения. Один из них нес в руках стальной ящик, наверняка пуленепробиваемый и несгораемый.

Председатель комитета пояснил:

— Это люди из банка, у входа ждет бронированный автомобиль. Пожалуйста, пан профессор, переложите секретные документы в этот переносной сейф, их под охраной доставят в банк и спрячут в сейф. Там они будут в безопасности.

— Отлично! — обрадовался профессор Яблоновский. — Они нам уже основательно поднадоели, рад от них избавиться.

Теперь Выганович уставился во все глаза на драгоценный портфельчик, на охрану которого потратил столько нервов и сил. Наконец-то секретная документация будет спрятана в надежном месте! Хотелось собственными глазами убедиться в этом. И он выжидающе посмотрел на седовласого инженера Малиновского, ожидая, что тот снимет с руки металлический браслет на цепочке, которыми намертво прикреплял к собственной руке драгоценный портфель.

Не тут-то было! Это и в самом деле оказался день сюрпризов. Станислав Малиновский не шелохнулся, зато профессор Яблоновский поднял свой черный чемоданчик и открыл его. Взорам присутствующих представилась неплохая коллекция порнографических открыток. Неисправимый «прожигатель жизни» приобрел их целую пачку. Отнюдь не сконфузившись перед коллегами, он хладнокровно переложил непристойные открытки в раскрытый подручный сейф, который держали перед ним два охранника, говоря при этом:

— На них зафиксирована вся документация по производству катализатора, а также химические формулы его состава. На обратной стороне этих пикантных фото, читать в инфракрасных лучах. Теперь, господа, вы станете заботиться о безопасности этих фотографий. С меня достаточно, я и так в Стокгольме каждый день со страху умирал, как бы кто не догадался и не стащил их у меня.

Представители банка с полной серьезностью заперли на два оборота сейф и в сопровождении охраны вынесли ею из здания морского вокзала в Свиноустье. Бронированный автомобиль тут же понесся в Варшаву.

Полковник Могайский тронул за плечо стоявшего столбом капитана Выгановича. Тот наконец очнулся.

— Что ж, мой дорогой, — сказал сочувственно полковник, — ваше задание выполнено, миссия закончена. Я тут с машиной, сначала поедем в Щецин, позавтракаем, а затем я же отвезу вас в Варшаву. Да очнитесь же, капитан! Все закончилось благополучно. Понимаю, нелегко пришлось, после трудов праведных вам положен отдых. Вы его получите. Да и по закону положено, три дня для оформления брака…

Последние слова полковника наконец привели капитана в чувство. Он возмутился:

— Три дня?! Побойтесь Бога, полковник!

— Ладно, ладно, мы еще вернемся к этому вопросу, — улыбнулся полковник, садясь в машину.

Однако окончательно капитан Выганович пришел в себя лишь после сытного завтрака в Щецине. Машина уже мчалась по шоссе в Варшаву, когда он заговорил с начальством на волнующую его тему.