Дом учителя

Дома Анна Аркадьевна долго разговаривала по телефону с мужем, он делился дачными новостями и отчитывался о проделанной работе. Про свой день Анна Аркадьевна сказала кратко рутина, устала, скорей бы выходные, приехать к тебе. Она старалась не выдать голосом, как портилось и портилось у нее настроение. Потому что невольно, а скорее, сознательно врала мужу в варианте умалчивания. Сегодня она встречалась с Егором Петровичем, и многое от него услышанное было бы интересно Илье Ильичу, но упоминать об этом нельзя. Она должна была бы рассказать об амурных похождениях кисловодского Юры, потому что обсуждение чужой жизни вносит в собственную семейную жизнь сплачивающие элементы, пусть и отдающие досужими сплетнями. Реакция мужа будет злорадной. Сам отправил ее на курорт, а теперь не может простить, что она две недели без него хорошо проводила время. Илья Ильич рассказывал о похождениях соседского кота, который враждует с собакой других соседей и постоянно ее провоцирует. Прошлой ночью собака загнала кота на дерево, и он орал до рассвета, утром искали лестницу, самая подходящая, длинная, нашлась у Ильи Ильича… Несколько раз звонил Юра, но Анна Аркадьевна не прерывала разговора с мужем, слушала про кота, собаку и лестницу.

Она врет-умалчивает, но не фальшивит. Удобная формулировка. Где-то встречалась. Но, кажется, относилось к поэзии. В строчках Некрасова О! Муза! Я у двери гроба! нет ни слова правды. Музы во плоти не существует, и двери у гроба, как и самого гроба в тот момент перед поэтом. И в то же время в этом крике души отсутствует фальшь. Она, Анна Аркадьевна, искренне и глубоко любит мужа, и никогда ни один мужчина ни на секунду не поколебал ее уверенность в том, что много лет назад встретила свою судьбу. В ее отношениях с Егором Петровичем нет крамолы, а в чувствах к мужу – фальши.

Выкрутилась? Довольна?

Илья Ильич теперь делился впечатлениями от посещения теплицы соседей-врачей. Полив устроен с помощью систем для медицинских капельниц: прозрачные трубочки, колбочки, в которых капает жидкость и далее, опять-таки по трубочкам, бежит персонально в вену каждому огурцу, перцу или помидору. Илья Ильич, конечно, похвалил остроумный капельный полив. Но, честно говоря, все это походит на фантасмагорическую реанимацию.

Мужу было достаточно, чтобы в телефонном разговоре она время от времени давала о себе знать междометиями и смешками. Ему было важно поговорить с ней, отчитаться, блеснуть остроумием. А ей? Да как воздух!

– Илья!

– Что?

– Ты для меня как кислород! Вся атмосфера Земли!

– Т-а-а-к! Кое-кто сегодня тяпнул на банкете и умалчивает. Под хмельком? Что праздновали?

– Защиту кандидатской, – с ходу соврала Анна Аркадьевна. – Изверг! Я к нему с чувствами, а он – «тяпнула»! Кладу трубку.

– Куда ты ее кладешь? Телефон-то сотовый. Ладно, не злись!

– Говори!

– Что?

– Что я для тебя тоже атмосфера.

– В тысячу паскалей. Ложись спать, зубы не забудь почистить. Целую!

Муж думал, что она сейчас умоется, наденет пижаму и, хмельная, завалится спать. Анна Аркадьевна была трезва как стеклышко, и у нее еще оставались дела.

Юра ужинал.

– Хотите? – предложил он Анне Аркадьевне, показывая на стол.

– Нет, спасибо! – отказалась она и не посчитала нужным сесть. – Богато живешь. Марина тебя кормит?

Юра тоже стоял, дожевывал. Очень красивый мальчик. Похож на Даниила Страхова и Данилу Козловского. Илья Ильич этих сногсшибательно-красивых артистов не различает. Про кого-то из них свекровь Анны Аркадьевны, уже больная, лежачая, но с утра до вечера смотрящая сериалы, сказала: «Ох, наплачутся от него девки, сама б наплакалась». Курносый луноликий Петя против Юры как глыба сырой глины против мраморной статуи. И если бы речь шла только о внешности. Юра умен, начитан и держится с природным достоинством. Петину сметливость могут оценить только коллеги по бизнесу. У Пети вечно бегают глаза, будто он торопится или пытается что-то скрыть. Юра смотрит прямо, вопросительно и равнодушно одновременно, пытливо и небрежно. Анна Аркадьевна еще в Кисловодске поразилась его взгляду. Такой перед зеркалом не натренируешь, он порожден не гордым сознанием свой мужской силы, а биологий, каким-то геном, заставляющим женских особей млеть перед красивым умным самцом.

Юра нервно проглотил:

– Что вы хотите сказать?

Анна Аркадьевна оставила его вопрос без ответа. Она не собиралась копаться в подробностях общения молодых людей или вести морально-нравственные беседы.

– Сегодня приезжала хозяйка квартиры. Ее невестка и ты вступили в отношения…

– Никуда я не вступал, – перебил Юра. – Что, мне ее палкой гнать?

«Ты бы предпочел сначала сумки разгрузить, – хотелось сказать Анне Аркадьевне, – а потом гнать». Но Юру не следовало злить сверх меры, он уже напрягся, защищаясь. Да и самой не забывать, что перед ней неопытный мальчишка. Такой уж неопытный?