Довлатов — добрый мой приятель

Училась я днем в Театральном институте, а вечером посещала Студию всемирной литературы. Занимались мы в пальто, питались ржавыми плюшками, кипятком с сахарином и розовой мороженой картошкой.

Неожиданно я получила письмо, что отец прислал с оказией две тысячи рублей, и мне надлежит приехать за ними в Москву. Это были огромные деньги, рассчитанные примерно на год жизни. В самом радужном настроении я возвращалась из Москвы в Петроград.

В те годы билетные кассы находились в здании гостиницы «Метрополь». Стоя в очереди за билетом, мы с приятельницей увидели впереди себя Маяковского.

— Подойди к кассе, — прошептала я подруге, — и выясни, в какой вагон он получит билет.

Через минуту я уже знала номер вагона.

— Дайте мне, пожалуйста, место в пятом вагоне, — попросила я кассира, — там едут мои друзья.

Так, стоя в коридоре у окна, я познакомилась с Маяковским. Он ехал в соседнем купе, а в моем находился молодой военный, почти все время куривший в тамбуре, и пожилая дама, проводившая время в другом вагоне у подруги. Таким образом, я оказалась в купе единственной хозяйкой. У меня были две булочки, плавленый сырок и печенье из овсяной муки, которое моя приятельница спекла мне в дорогу.

Немного робея, я пригласила Владимира Владимировича выпить со мной чаю, на что он благосклонно согласился. Беседа велась односторонняя. Великий поэт был молчалив и рассеян, я же от смущения тараторила без остановки, пытаясь блеснуть остроумием и эрудицией. Наконец, вернулась пожилая дама, и Маяковский поднялся. И тут я неожиданно выпалила, холодея от собственной отваги:

— Приходите ко мне завтра вечером в гости!

Владимир Владимирович как-то странно посмотрел на меня и усмехнулся:

— И приду! — почти угрожающе пробасил он. — В девять часов. Давайте адрес!

Утром, выходя из вагона, я столкнулась с Маяковским. Он милостиво кивнул мне.

И тут меня охватило муторное чувство, которое определяется выражением «как лягушку проглотила». Он, конечно, не придет. И слава богу! А вдруг?..

Дома я, ненавидя себя, шагала из угла в угол, но, на всякий случай, убрала комнату, потом вспомнила об угощении. К счастью, в буфете обнаружился изюм, случайно уцелевший с прошлых времен, и я решила сварить кашу из перловой крупы — единственной, имевшейся в доме.

В девять часов раздался звонок — на пороге стоял Маяковский.

— Не ждали? Сознайтесь.

Он прошелся по комнате, увидел лежавшую на столике свою книжку «Облако в штанах».

— Положила напоказ? — скорчил он презрительную гримасу. — Конечно, для автографа?

— Не положила, а случайно валяется, — вспыхнула я. — За такими автографами я не гоняюсь. Если авторский подарок — тогда другое дело, а на купленной книге… мне не надо.

— Ишь ты!… — сказал он, усаживаясь на диван. — Ну, что делать будем?

— Хотите перловую кашу с изюмом? — с гордостью предложила я.

Он поморщился.

— Вы в карты играете?

— Конечно! — я обрадовалась возможности его чем-то развлечь. — В покер?

— Э, нет, — протянул Владимир Владимирович, — в покер вдвоем не играют! Давайте в «железку» — проще и быстрее.

Я смутилась, потому что никогда не играла в «железку» и не знала ее коварную простоту.

Маяковский истолковал мое смущение по-своему:

— У вас, вероятно, денег нет?… Ну тогда конечно…

— Деньги есть… Две тысячи… За ними я в Москву и ездила.

— Ну что ж, рискнете? — он вытащил из кармана колоду карт.

Внезапно у меня возникло ощущение, что я еще в вагоне упоминала о цели моей поездки в Москву… о деньгах… А что, если его визит…

Мы сели играть. Владимир Владимирович выигрывал методично, небрежно и деловито. Это уже перестало походить на игру. Я крепилась.

Когда упорхнула первая тысяча, Маяковский насмешливо взглянул на меня.

— Может быть, хватит?

— Нет! — почти с отчаянием вырвалось у меня. — Я ведь… Я ведь еще могу отыграться!

— Как хотите, — пожал плечами Маяковский.

Через полчаса все было кончено. Маяковский поднялся. Я, сдерживая слезы, достала из ящика пачку денег и протянула Маяковскому.

— Да, — сказал он, пряча деньги в карман, — не повезло вам. Но что поделаешь: игра есть игра.

Растерянная стояла я в дверях, провожая своего гостя. Он спустился на несколько ступенек, потом вернулся и протянул мне десять рублей.

— Вот вам… завтра… на обед.

Глава девятнадцатая Дорога в Голливуд

Как-то Довлатов позвонил мне в Бостон и сказал, что получил предложение написать сценарий для полнометражного художественного фильма о жизни русских эмигрантов. В его пересказе это предложение выглядело как-то невнятно. Никакого договора, никаких сроков. Но Сергей звучал очень вдохновенно, и я почувствовала, что он загорелся и полон энтузиазма. Довлатов сказал, что хотел бы написать сценарий в соавторстве со мной, и тут же, по телефону, потребовал исходных идей. Я обещала прислать «рыбу» заявки, как только что-нибудь придумаю. И прислала. К сожалению, этот первый вариант не сохранился.