Дуновение смерти

Собственно, многие черты типического героя детективного произведения мы с вами уже помянули по ходу разговора. О других рассуждать нет нужды — они достаточно общеизвестны. Так что напоследок мне хотелось бы остановиться — да и то ненадолго — лишь на одной.

Дело в том, что всякий детектив, единственное назначение которого заключается в раскрытии загадки, установлении истины, — герой по самой сути своей идеальный. Это не значит, разумеется, что во всех своих проявлениях он должен быть идеальным человеком — такого не скажешь ни об эксцентричном джентльмене Шерлоке Холмсе, ни о тщеславном и фатоватом бельгийце Эркюле Пуаро, ни даже о положительном комиссаре Мегрэ — разве что майор Пронин… Герой-детектив идеален в том же смысле, что и фольклорный. Он — восстанавливающий справедливость Робин Гуд. Отсюда, кстати, и пристрастие писателей и читателей именно к частному сыщику или сыщику-непрофессионалу, сыщику поневоле, вроде профессора Брейда. Впрочем, даже карикатурная в своей типичности фигура инспектора Доэни тоже несет на себе некий отблеск робин-гудства. Ибо это и есть исконное назначение фольклорного героя — восстанавливать справедливость, защищать слабых и сирых, оправдывать облыжно обвиненных и карать виноватых.

И с этой точки зрения всякий детектив — чуть-чуть сказка. Сам Азимов не мог не чувствовать этого. Не случайно — помните? — назвал он один из сборников своей детективной новеллистики «Сказками «Черных вдовцов». А потому, мне кажется, мы вправе наречь и все его многоликое детективное творчество Сказками Доброго Доктора.

И как ко всем любимым сказкам, мы будем возвращаться к ним вновь и вновь. Ведь если сказку не передают из уст в уста, не издают и переиздают, не читают и перечитывают — какая же она сказка?

Андрей БАЛАБУХА