Два памфлета

Если наша политика ведет нас к свершению великой и практически тотальной политической революции в Европе, мы серьезно должны отнестись к рассмотрению последствий того, что намереваемся сделать. Некоторые видные люди высказывали опасение, будто восстановление в Европе монархии может привести к тому, что новоустановленный строй окажется опасным для свободы и счастья своих подданных, а также для безопасности других государств. А потому они считают, что следует несколько видоизменить эту монархию. И эти люди слишком значительны, как по силе своего ума, так и по положению, а заодно и по моему к ним уважению, чтобы пропустить их слова мимо ушей.

Что касается государственной мощи Франции и ее роли в международных отношениях, то, хочу признаться, мне кажется, что они находятся в страшном упадке. Несомненно, близость Франции делает ее естественным и подходящим объектом нашей зависти и осмотрительности вне зависимости от формы ее правления. Но есть серьезная разница между стремлением к защите собственных интересов и стремлением к полному уничтожению Франции. Если бы на карте было всего две страны, то, признаюсь, такая политика могла бы оправдать желание ослабить нашего соседа до уровня частичной или полной от нас зависимости. Но европейская политическая система многогранна и невероятно сложна. Сколь бы опасной с этой точки зрения ни была для нас Франция, она не настолько опасна для остальных государств. Наоборот, я твердо уверен, что свободу в Европе нельзя уберечь, иначе как сохранив Францию великой и обладающей весом державой. Нынешний план, очевидно, одобряемый нашим монархическим союзом или, по крайней мере, двумя его ведущими лидерами, подразумевает совершенное уничтожение ее мощи. Ибо Великобритания хочет полностью лишить ее колоний, международной торговли и военного флота. Австрия же собирается отторгнуть ее пограничные области от Швейцарии до Дюнкерка. Они также хотят создать в ней слабое марионеточное правительство, заставив его силой оружия других стран и не ориентируясь на естественные интересы самого королевства вести такую внутреннюю политику, которая бы позволила надолго сохранить то шаткое положение, что есть и при якобинстве, когда неясны права собственности, а это неизбежно приведет к разрушению и дестабилизации управления страной, буквально его аннулировав или же отбросив обратно в состояние нынешнего хаоса. А нет более ужасного положения для страны, чем это. Государство, имеющее выход к морю, но не имеющее ни военного флота, ни возможности вести международную торговлю! Континентальная держава, не имеющая буферных областей на тысячи миль и при этом окруженная мощными, воинственными и амбициозными соседями! Возможно, Франция согласится с потерей колоний и способности вести международную торговлю, но от обеспечения собственной безопасности она не откажется. Если же, вопреки всем ожиданиям, имея столь слабое и никудышное правительство, в этой стране останется хоть капля прежней энергии, то она предпримет все, чтобы восстановить безопасное для себя положение, что повлечет за собой столетнее кровопролитие в Европе. Чего Франции стоило заполучить эти пограничные области? Чего будет стоить их возвращение? Австрия думает, что отсутствие буферных областей не позволит Франции защитить Нидерланды. Но без нормального пограничья Франция не сможет даже защитить саму себя. А вот та же Австрия в Нидерландах крепко держалась сотню лет и никогда не лишалась тех территорий вследствие войны, не будучи уверенной, что по достижению мира они будут ей возвращены. Все недавние угрозы ее безопасности никак не связаны с властью или амбициями короля Франции. Ибо они исходят из ее собственной плохой политики, разложившей все ее города и разобщившей всех ее подданных якобинскими новациями. Она губит собственные города, но при этом говорит: «Отдайте мне пограничные области Франции!». Но если мы вне зависимости от возможных исходов для самой Франции, прикрываясь словами о международной безопасности, возвеличим Австрию, то тем самым вызовем недовольство и тревогу со стороны Пруссии. Столь протяженное пограничье, отторгнутое от этой страны и отделенное от основной части Австрии, окажется ненадежным, если не воспользоваться средствами баварского курфюрста (курфюрста Пфальца) и других немецких князей или же не затеять предприятие, которое снова содрогнет империю.