fdd7de3b0edd4304ff20163b877f55fd

Я достаю аптечку и когда задираю её рубашку вверх, Кара даже не открывает глаза. Я подсовываю руку под её плечи и осторожно поднимаю её, а другой рукой развязываю повязку вокруг её талии. Я бросаю старую повязку в сторону, а затем медленно опускаю её обратно на кровать. Беру антисептическую салфетку и начинаю медленно чистить рану.

Она не выглядит заражённой, и от этого мне становится немного легче дышать.

Когда я отбрасываю салфетку в сторону, Кара сонно бормочет:

— Это было так приятно.

Уголок моего рта дёргается, и я вынимаю ещё одну салфетку. Я начинаю весь процесс заново, аккуратно вытирая вокруг швов. Когда я выйду завтра, чтобы купить материал для ремонта душа, то узнаю, где находится врач. Прошло восемь дней после операции, так что швы должны быть сняты в ближайшее время.

Я рад, что купил новые повязки с лентой. Я накрываю швы, а затем смотрю вниз на неё. Она заснула, и меня поражает, что она доверяет мне. Кара заснула с задранной футболкой. Она доверяет, что я не воспользуюсь ситуацией.

Чёрт возьми, это весомо.

Интересно, понимает ли она это. Я выбрасываю использованную повязку и салфетки, а затем выключаю весь свет. Я ложусь рядом с ней, но на этот раз, я не могу заснуть, так что трачу ранние утренние часы, поглощая каждый дюйм её силуэта.

Кара

Я просыпаюсь, чтобы обнаружить солнечный свет, льющийся в комнату. Я чувствую себя измученной.

Я медленно сажусь, стараясь не тревожить рану. Я помню, как Дэмиан позаботился обо мне накануне ночью. Я помню, каким ласковым он был, и эти воспоминания заставляют меня чувствовать себя эмоциональной. Я тяжело сглатываю и встаю.

Когда я иду в ванную, то обнаруживаю Дэмиана, измеряющего стену.

— Привет.

Его голова поворачивается ко мне, а затем возвращается к стене. Он делает отметку и потом выходит из ванной. Его глаза захватывают мои, и, похоже, что он что-то ищет.

— Как ты себя чувствуешь?

Я пожимаю плечами. На самом деле, у меня нет ответа на этот вопрос. Я чувствую себя… несчастной. Нет, это далеко неверное слово для того, что я чувствую.

Его пальцы касаются моего подбородка, и он подталкивает моё лицо вверх так, чтобы я снова посмотрела на него.

— Я здесь. В любое время, когда ты захочешь поговорить, я здесь.

Я киваю, а затем перевожу взгляд на отметку, которую он сделал на стене.

— Что ты делаешь?

Он осматривается вокруг.

— Мне нужен душ, так что я его устанавливаю. Я дам тебе воспользоваться ванной, прежде чем приступлю к работе.

— Спасибо, — бормочу я. Я наблюдаю, как он уходит, а затем закрывает дверь позади меня. Я смотрю на закрытую дверь, и, как часовой механизм, знакомая паника начинает сжимать мою грудь. Я кладу руку на то место, где, кажется, будто слон припарковал свою огромную задницу, пытаясь раздавить моё сердце. Я не отрываю глаз от двери, когда быстро облегчаюсь. Я ополаскиваю руки и избегаю отражения в зеркале. Я не хочу видеть, как пустая оболочка смотрит на меня.

Я возвращаюсь в постель и натягиваю одеяло на голову, чтобы блокировать свет.

Я не засыпаю снова, а просто лежу под одеялом. Хотя я не двигаю мышцами, такое ощущение, что мой разум несётся к какой-то неизвестной темноте, которая угрожает уничтожить мой последний кусочек здравого смысла.

Дэмиан

Когда я заканчиваю с душем, то проверяю его, чтобы убедиться, что утечек нет. Я купил белую занавеску с серыми оттенками. Похоже, на ней была нарисована огромная картина серого чертополоха. Надеюсь, Каре понравится.

Я проверяю время, и когда замечаю, что почти полдень, то решаю подогреть чили. Я также купил несколько свежих булочек и масло. С булочкой и ложкой в одной руке, а так же с тарелкой чили в другой, я иду проверить её. Ей нужно есть. Входя в комнату, я нахожу её полностью под одеялом.

— Кара, — говорю я, но она не двигается. — Пора поесть. Поднимай свою задницу.

Она откидывает одеяло и затем, тяжело вздыхая, садится.

— Я не голодна, — бормочет она.

Я протягиваю ложку и булочку ей.

— Ты не можешь жить на болеутоляющих, — рычу я, когда начинаю терять терпение. Я знаю, что она в дерьмовом положении, но я не буду стоять в стороне и смотреть, как она морит себя голодом. Ни за что, б**дь.

Я вручаю ей тарелку с чили, а затем сердито смотрю на неё. Она берёт ложку в рот и медленно пережёвывает. Я иду к окну и открываю его, чтобы мы могли получить свежий воздух в комнату.

— Я записал тебя на приём к местному доктору.

Её голова взлетает вверх, и она хмурится на меня.

— Зачем?

Я тоже хмурюсь и скрещиваю руки на груди.

— Чтобы снять швы и проверить рану.

— О.

Она берёт небольшой кусочек хлеба, и его пережёвывание занимает вечность. Я наблюдаю, как она съедает ещё две ложки чили, прежде чем ставит тарелку на край кровати, а затем она бросает булочку в тарелку с остатками чили.

— Спасибо.

Она ложиться обратно и снова натягивает одеяло на голову.

Я хватаю тарелку и иду на кухню, не зная, что, чёрт возьми, я буду с ней делать. Я вышагиваю туда-сюда и затем, такое ощущение, как будто кровь взрывается в моих венах. Я несусь обратно в комнату, отдёргиваю одеяло назад и сгребаю её в свои объятья.