Фреска судьбы

После чего оба нукера удалились, а Марго забралась с ногами на диван, обхватила коленки руками и задумалась о своем безотрадном будущем. Слова нукеров можно было бы принять за браваду, но несколькими днями раньше Марго навела справки и узнала, что Аслан Рамзанович всегда выполняет свои обещания. И если он пообещал съесть ее сердце, то, скорей всего, так оно и будет.

Однако Марго не собиралась сдаваться. Работая с утра до ночи и с ночи до утра, она довольно быстро сумела вернуть Аслану Рамзановичу большую часть долга, но оставшаяся часть вместе с набежавшими процентами висела над ней дамокловым мечом.

Находились, конечно, желающие помочь ей — не женщины, а мужчины (потому что у кого ж еще деньги, как не у мужчин). Одни предлагали деньги с пакостной улыбкой на физиономиях, недвусмысленно намекая на необходимость «ответного хода», другие, такие как Артур Ларин, — из искренних дружеских побуждений. Но Марго твердо решила не принимать от мужчин помощи. Возможно, она поступила глупо и недальновидно, но ведь главной чертой характера Марго была отнюдь не дальновидность, главной чертой ее характера было упрямство.

Кстати, о Ларине. Одно время он ухаживал за Марго, но Марго быстро расставила все точки над «i», заявив, что между ними не может быть ничего, кроме дружбы. И Ларин смирился. Он вообще отличался наплевательским отношением к миру. Есть восторженные натуры, которые смотрят на мир как бы сквозь телескоп и, куда ни глянут, всюду видят лишь звезды да серебристые туманности.

Но есть и такие, которые разглядывают мир через микроскоп, и в их представлении человеческое общество — не более чем скопище копошащихся микробов. К числу таких циничных наблюдателей относился вечно небритый и неизменно насмешливый Артур Ларин. Но Марго он нравился, по большей части тем, что не скрывал своего презрительно-равнодушного отношения к миру. Он был единственным мужчиной, с которым Марго могла дружить, и, как ни странно, Ларин ценил это.

Но вернемся к нашей истории.

С тех пор как Марго и отец Андрей вошли в бар, на улице заметно похолодало. Небо затянули низкие тучи, начал накрапывать дождь. На фоне темного неба одиноко колыхалась растяжка с рекламой кока-колы. Миновав Большой театр, Марго и дьякон спустились в подземный переход и через минуту вынырнули с другой его стороны. Отец Андрей остановился и сказал:

— Вот мы и пришли.

— Куда пришли? — не поняла Марго.

Он показал на большое, ярко освещенное здание:

— Взгляните на это.

— На что? Я ничего не вижу, кроме гостиницы.

— Она-то нам и нужна. Видите мозаику на фасаде гостиницы?

Марго задрала голову и прищурилась.

— Что-то вижу.

— Она сделана из майолики, — продолжил дьякон. — Называется «Поклонение божеству». Фреска Джотто из альбома Тихомирова называется «Поклонение волхвов». Похоже, правда?

— Допустим. Но при чем тут Ницше?

— Сейчас плохо видно, но на фасаде есть надпись. Вон там, над третьим этажом, видите?

Марго снова прищурилась и попыталась прочесть надпись на фасаде гостиницы.

— Что-то про диктатуру пролетариата? — неуверенно проговорила она.

— «Только диктатура пролетариата способна освободить человечество от гнета капитала». Это цитата из Ленина. Но раньше на ее месте была другая. Там было написано: «Опять старая истина: когда выстроишь дом, то замечаешь, что научился кое-чему».

— Весьма познавательно, — сказала Марго. — Но при чем тут профессор Тихомиров и его книги?

— Это цитата из Ницше, — просто ответил дьякон.

* * *

— Цитата из Ницше? В центре Москвы? — недоумевала Марго. — Как она здесь оказалась?

— По прямому указанию «спонсора проекта» — Саввы Морозова, — ответил дьякон.

— Откуда вы вообще узнали про эту цитату?

— Мне ее показывал отец. Еще когда я учился в школе.

— Ясно, — кивнула Марго. — Итак, подведем итоги. Профессор Тихомиров отправил вам призыв о помощи и оставил три подсказки. Первая — инициалы Иисуса Христа. Вторая — фреска «Поклонение волхвов». Третья — книжка Ницше. Эти три подсказки привели нас сюда, к гостинице «Метрополь». Так?

— Так, — кивнул дьякон.

— И что мы будем делать дальше? Разберем гостиницу по кирпичику?

— Полагаю, нужно войти внутрь и посмотреть, что будет.

Марго почесала ноготком переносицу, еще раз осмотрела фасад гостиницы, повернулась к отцу Андрею и сказала:

— Тогда какого черта мы здесь стоим? Пойдемте скорее!

Она схватила дьякона под руку и нетерпеливо потянула его к тяжелой деревянной двери отеля.

Войдя в холл, они остановились и осмотрелись. Тут и впрямь было на что посмотреть. По стенам мерцали зеркала. Под потолком висела огромная хрустальная люстра. Все говорило о роскоши и состоятельности тех немногих счастливчиков, которые способны, не поморщившись, выложить четыреста долларов в сутки за номер с плюшевыми креслами и потемневшими от времени пейзажами на стенах.

— Роскошно, — сказала Марго. — Только что мы будем делать дальше? — Она взглянула на стойку и вдруг шепнула: — Смотрите! Мне показалось или портье подал нам знак?

— Мне кажется, он вам просто улыбнулся, — сказал дьякон. — Это его работа — улыбаться посетителям.