Фронт без линии фронта

— Командование вынуждено снабжать наши войска в Севастополе морем. Эсминцу «РВ-204» поручено конвоировать самоходные баржи с людским пополнением. Говорю это вам для того, чтобы вы поняли всю важность, всю ответственность стоящей перед вами задачи и то огромное доверие, которое вам как фольксдойчу оказывает Германия! Хайль Гитлер! — вскинув руку, закончил Загнер.

— Хайль Гитлер! — ответил Гефт.

— Я уверен, что пятнадцатого декабря в двадцать четыре ноль-ноль «РВ-204» уйдет на выполнение задания.

«Пятнадцатого в полночь. Успеет ли Лопатто?» — быстро подумал Николай, но сказал:

— Даю слово, господин майор, «РВ-204» уйдет пятнадцатого ровно в полночь!

— Я верю вам! — закончил Загнер и протянул руку.

Когда он пришел на третий пирс, здесь уже были шеф Купфер, механик Сакотта, главный инженер Петелин и, к удивлению Николая, профессор Вагнер с толстой и белой, как оплывшая стеариновая свеча, немкой в затейливой шляпке, отделанной гроздьями винограда.

Вагнер подошел к Гефту и, указывая широким жестом на подходивший к пирсу эсминец, сказал с расчетом, чтобы его услышала немка:

— Какой красавец! Фрау Амалия фон Троттер, разрешите представить талантливого инженера!..

Гефт назвал себя.

Не отрывая взгляда от корабля, немка протянула Николаю пухлую, взмокшую от волнения руку.

— Что вам, профессор, известно об этом корабле? — спросил Николай.

— Восемь торпедных аппаратов, — охотно ответил Вагнер, — шесть орудий калибра сто двадцать семь миллиметров, десять скорострельных зенитных пушек, Скорость — тридцать узлов. Был построен в Киле в тридцать восьмом году. Командует корветтен-капитан Фридрих фон Троттер, член национал-социалистской партии…

— Как же эсминец, построенный в Киле, оказался на Черноморском бассейне? — спросил Николай.

— В тридцать восьмом году с визитом дружбы эсминец пришел в Констанцу. Дальнейшее — результат чисто немецкого предвидения…

Низко сидящий, хищно вытянутый по корпусу двухтрубный эсминец был действительно красив. Отрабатывая внешним винтом, тихо, но очень точно корабль коснулся пирса. Матросы соскочили на пирс и завели швартовые.

По спущенному трапу поднялись на корабль фрау фон Троттер, Вагнер и Купфер. Остальные остались на пирсе.

Увидев здесь же, среди встречающих, Лизхен, Николай молча кивнул Рябошапченко и пошел к механическому цеху.

Оболочка наполнителя и капсюль взрывателя были выполнены отлично. Рябошапченко подобрал и кусок угля, распилил его пополам и сделал углубление.

— Три дня! Всего три дня в нашем распоряжении… Успеть бы, Иван Александрович!

День прошел в осмотре двигателя «РВ-204» и в составлении дефектной ведомости.

Вечером, едва дождавшись времени, когда, по его расчетам, он мог застать Лопатто дома, Николай нанял извозчика и поехал на Мясоедскую.

Открыл ему дверь профессор.

Николай развязал пакет, сказав:

— Надеюсь, что рекламации не будет!

Лопатто взял в руки корпус наполнителя и капсюль, внимательно осмотрел их и улыбнулся:

— Золотые руки! Признаться, Николай Артурович, я питаю какую-то страсть к рабочим рукам умельца. Если бы не упорство моей жены, я поставил бы у себя в кабинете токарный станок…

— Эдуард Ксаверьевич, обстоятельства складываются так, что… Словом, эта «игрушка» необходима срочно…

— Какой тоннаж судна? — спросил профессор Лопатто.

— Около двух тысяч тонн…

Взвесив на руке оболочку наполнителя, профессор в раздумье сказал:

— Должно быть достаточно… — помолчав, Эдуард Ксаверьевич снова спросил: — Два дня можете подождать?

— Послезавтра в это время?

— Хорошо. Приходите послезавтра.

Лопатто проводил Николая в прихожую и запер за ним дверь.

Через день в шесть часов, захватив с собой портфель, Николай поехал на извозчике к Лопатто. Дверь ему открыл Эдуард Ксаверьевич и на его немой вопрос ответил:

— Ваш заказ выполнен, — добавил с усмешкой: — Думаю, рекламации не последует…

Профессор достал из ящика письменного стола сверток, перевязанный бечевкой.

— Вот вам «гостинец». Запас сырья в лаборатории оказался довольно значительным, можете заказывать детали.

— Профессор, я вам не буду говорить высокие слова благодарности. Большое спасибо…

— Не стоит…

— Задерживаться мне у вас с таким «гостинцем» не следует, да и ждет у подъезда извозчик…

— Понимаю.

Лопатто проводил его в прихожую и открыл дверь.

Приехав на завод, Николай направился прямо в механический к Рябошапченко. Лизхен не было, и они могли говорить свободно.

— Ты задержал с утренней смены Тихонина? — спросил Николай.

— Да. Поначалу парень полез в бутылку, но, когда я его познакомил с задачей, пришел в телячий восторг. Ушел обедать, вернется ровно к восьми.

Николай развернул сверток, внимательно осмотрел кусок угля и положил его на топливо возле печи. Кусок ничем не отличался от других, разве что был крупнее.

— Здесь мелочь со штыбом. На эсминце я видел отборный уголь. В бункере он не будет прыгать в глаза.