Глеги

- Выходит, что нет. Та группа микробиологов, которая создала глегов, сразу вышла из строя, как я тебе говорил. А к тому же работы эти не только не финансируются правительством, но, по сути, и запрещены. Для виду что-то делается в этом направлении, но крайне мало. Это и в книге написано, и Инни подтвердил, что правители не хотят трогать глегов... - Казимир провел рукой по глазам, будто смахивая невидимую паутину.

- А что я говорил? - сказал Владислав. - Тут действительно не поймешь, против кого раньше бороться: против глегов или против правителей.

- Черт знает что, - тихо проговорил Казимир после долгого молчания. - Ведь как-никак эти самые правители... Они тоже люди... Ну, как все, правда? Самим-то им каково в темноте, под землей? Семь лет, а?

- Что ты о них вдруг забеспокоился? - Владислав усмехнулся. - Они уж наверняка устроились получше, чем все другие. И света и простора у них побольше, это уж точно...

- Больше или меньше, а не на воле, без солнца и воздуха... И все-таки сидят там и других держат.

- Значит, боятся своего народа больше, чем жизни в подземелье. Думали, что в темноте легче задушить все живые силы... Да, пожалуй, наши собеседники правы: без помощи им плохо придется. Надо скорей возвращаться.

Казимир молчал и смотрел куда-то в сторону.

- Владек, тебе долго готовиться к старту? - спросил он потом.

- Нет, могу вылетать хоть завтра. Только расчеты надо сделать Карел не успел...

- Нам ведь нечего теперь задерживаться... Надо бы поскорей, сказал Казимир, поднимаясь. - Ну, я пойду к Виктору.

- Ты не расстраивайся чересчур, - посоветовал Владислав. Смотри, ты даже в лице переменился... - Он вдруг запнулся. - А ты здоров, Казик?

Казимир ответил не сразу.

- Боюсь, что... Все равно мне надо идти к Виктору.

- Я тебя провожу, - Владислав встал и двинулся к нему.

Казимир вскочил, отбежал к двери. Он был бледен, глаза его казались почти черными от расширившихся зрачков.

- Не подходи! - крикнул он. - Ты с ума сошел! Все на тебе держится!

- Ладно, я пойду следом. Иди.

Они шли по коридору, и Владислав видел, что походка друга становится все более неуверенной и шаткой. Немного не дойдя до медицинского отсека, Казимир пошатнулся и оперся о стенку. Он сейчас же обернулся к Владиславу.

- Не смей! Не подходи! - закричал он. - Я сам доберусь! Иди назад! Ты заразишься! Назад!

Владислав видел, что он не открывает глаз и судорожно цепляется за стенку. Белая марлевая повязка трепетала от крика и втягивалась в рот, мешая говорить.

- Я не подойду, успокойся, - сказал Владислав. - Но стань лицом к стене, если ты уж так боишься за меня. Я пробегу и вызову Виктора, чтоб он тебя довел.

- Виктору еще тяжелее, - уже спокойней сказал Казимир и, болезненно морщась, открыл глаза. - Уходи. Пойми, что тебе нельзя болеть.

- Ты, кстати, преувеличиваешь. Почему так уж нельзя? Вот рассчитаю орбиту, стартуем - и можно будет перевести ракету целиком на автоматическое управление. Это Виктору нельзя, а не мне.

- Виктор все равно болен, - пробормотал Казимир и с усилием пошел, цепляясь за стенку. - Ах, черт, все двигается и расплывается. Слушай, я правильно иду?

- Правильно. Да ты держись стенки.

- Мне все кажется, что я прохожу сквозь стену. Или она сквозь меня.

- Поворачивай направо. Тут уж близко.

Казимир долго топтался у поворота, крича: "Не подходи!" Наконец, сделав отчаянное усилие, шагнул вправо. Дверь медицинского отсека приоткрылась. Виктор поглядел на Казимира, молча подошел к нему, обнял. Владислав поразился, как страшно изменилось лицо Виктора за эти два-три дня: синевато-бледное, осунувшееся, с глубоко запавшими усталыми глазами, оно уже не казалось юношеским и светлым. Виктор заметил Владислава и вздохнул.

- Тебе не надо было сюда идти, - тихо сказал он. - Но раз уж пришел, подожди. Я сейчас вернусь.

Виктор вскоре вернулся, закрыл за собой дверь медицинского отсека и прислонился к ней спиной. Он тоже надел марлевую маску.

- Надо поскорее стартовать, - без всяких предисловий сказал он.

- Завтра. Раньше не успею сделать расчеты.

- Ладно... Если почувствуешь себя плохо, немедленно иди ко мне. И забирай этого... Инни.

- Мне нельзя болеть. Кто же рассчитает орбиту?

- Если начнется болезнь, ты уже не сможешь докончить расчеты. Не будешь видеть.

- И что же тогда?

- Подождем до завтра... Завтра, я думаю, Таланов уже сможет это сделать... если ему приказать...

В голосе Виктора звучала горечь. Владислав похолодел и стиснул зубы. "Таланов... герой космоса... я его портрет еще в школе повесил над своим столом. Таланов - глеганни..."

- А ты? - спросил он с трудом.

- Я... ну что ж, я постараюсь продержаться, пока... Видишь ли, нам с тобой придется подготовить анабиоз... для всех, кроме тебя, если ты будешь здоров, и меня. Иначе нам не справиться, они погибнут.

- Тебе тоже надо... анабиоз... - с трудом проговорил Владислав.

- Одному тебе будет слишком тяжело... с этим Инни. Правда, можно научить его разговаривать и понимать, хотя без Казимира это будет труднее.

- Я справлюсь один, не беспокойся.

- А если ты заболеешь после старта?