Гончаров влезает в аферу

- Как-как - вот так. Если бы ты, легаш паскудный, не появился в этом городе, Катька, может быть, осталась бы жива. Но тебе же, мусору поганому, больше всех надо! Считай, из-за тебя я и упокоил ее. Да там все шито-крыто, меня никто не видел. А теперь из нее отличный бульон получился.

- Я отключил кипятильник, так что суп этот самый скоро сделают из тебя. Где Лия?

- А вот сейчас и увидитесь.

Снова послышался металлический лязг, пол заходил ходуном. Ступин закричал исступленно:

- Анатолий Иванович, я-то при чем?! Меня-то отпустите, ничего я не знаю и знать не хочу.

- А ты, воробышек, извиняй, попал в дерьмо, так не чирикай. Может, случайно, но попал, и ходу назад тебе нет. Ты уж прости меня.

Пол дернулся и ушел из-под ног. Не успев даже охнуть, мы полетели вниз, в темноту преисподней, полетели, сопровождаемые визгом и лязгом металла.

Я шмякнулся плашмя, по-лягушечьи, на живот, но сознания не потерял. Лежал несколько минут, размышляя, что же произошло и целы ли кости. В том, что я разбил колени и физиономию, сомневаться не приходилось: кровь так и хлестала из носа, частью попадая на холодный бетонный или каменный пол, частью в мой желудок, когда я судорожно сглатывал. Левая рука не шевелилась - то ли сломана, то ли отшиблена. Ног я не чувствовал.

Кое-как перевернувшись на спину, я пытался унять кровь, прикрывая разбитый нос рукавом. Тьма была кромешная и тишина мертвая.

Сверху раздался скрежет отодвигаемого засова, а потом надо мной забухали шаги, и веселый головинский голос осведомился:

- Ну что, шандец котятам?

Я молчал, остальные тоже.

- Ага, Анатоль Иваныч. Откроем, посмотрим?

- Не торопись, Гена, у них оружие - мало ли что? Пусть полежат малость. Для профилактики. Если живы, застонут, а окочурились - так и хорошо. Пусть себе гниют, Лийке для запаха. Ты как, сучонка, живая еще?

- Живая. - Слабый женский голос раздался справа от меня.

- Посмотри, живы они?

- Не знаю. Боюсь я, дядя Толя, отпустите меня.

- Отпущу, отпущу, милая, только скажи, где прадедкино "рыжовье"?

- Клянусь, не знаю.

- Опять врешь, сука! Стал бы Князь за просто так покупать эту халупу.

- Да не знаю я, искать нужно.

- Ну вот мы и поищем, а ты уж посторожи "жмуриков", подумай!

Опять наверху лязгнули запоры, и воцарилась тишина. Потом я почувствовал, что женщина приближается к нам. Первым на ее пути оказался я. Ощупав мою грудь и плечи, она вляпалась в теплую еще кровь и вскрикнула, когда я сжал ее руку.

- Помоги сесть, - прошептал я, стараясь опереться на действующую правую руку.

Помощи от нее было как от мухи - сама едва держалась на ногах, в полуобморочном состоянии напрягая последние силенки. Тем не менее нам сообща удалось привалить меня спиной к чему-то твердому, похожему на несущую опору.

Правой рукой доставать из левого кармана зажигалку - дело сложное. Но в конце концов справился. Тонкий язычок горящего газа отпугнул темноту. В двух метрах от меня лежали вповалку, в луже крови, Ступин и освободившийся от наручников Кутя. Причем Ступин расположился на откинувшемся навзничь парне. Я кивнул в их сторону, и женщина меня поняла - опустилась перед ними на колени. Взяв Кутину руку, она пыталась прощупать пульс, хотя этого можно было не делать. Увеличив пламя, я увидел его открытые глаза, смотревшие бездумно и мертво. Падал он спиной вниз и о каменный пол грохнулся затылком. А уже сверху на него свалился Ступин. И, по-видимому, остался жив. По крайней мере, веки его чуть подрагивали.

Я глянул по сторонам, осматривая нашу тюрьму. Летели мы метров с четырех, примерно столько было до потолка-перевертыша. По площади ловушка соответствовала комнате наверху, только посередине здесь высились два быка-опоры, которые и поддерживали потолок-заслонку. Механизм был предельно прост, а потому гениален - безотказно сработал через восемьдесят лет. В нерабочем положении потолок фиксировался в трех точках - на двух шарнирах посередине, что крепились на быках, и на защелке-фиксаторе. Освобождаемая от фиксатора более тяжелая половина пола тут же срывалась вниз, задирая к потолку верхней комнаты легкий край. Тот же, дойдя до определенной высоты, сбрасывал с приступка заранее заготовленный противовес, под тяжестью которого пол моментально принимал первоначальное положение.

Зажигалка раскалилась и жгла руку. Я отпустил клапан и уже в темноте спросил:

- Вы Лия?

- Да. - Судя по голосу, пришлось ей не сладко.

- Как они? - Я подполз ближе и снова чиркнул зажигалкой.

- Кутя умер, а Володя жив, сейчас очнется. Холодно здесь... Есть хочется.

- Вас что же, не кормят?

- Иногда кидают "Спикерс" и баночку сока.

- Долго вы здесь?

- С того воскресенья.

Я присвистнул. Если учесть, что сейчас почти среда, получается десять дней.

- Чтоб ты к будущему сдохла, - отплевываясь и охая, выразил пожелание Ступин. - Где мы? - Он осмотрелся. - Ни хрена себе!

Ступин попытался встать. Оперся рукой о размозженный Кутин череп.

- Что это? Кутя. Кутилов! Вставай.

Все уже понимая, Ступин отчаянно тряс мертвеца.

- Оставь его и не кричи. Все равно он тебя не послушается.

Я стащил с трупа куртку и кинул Лие.