Грехи отцов. Том 2

Я позвонила в ресторан и заказала один двойной мартини, лед и сладости. Я продолжала сидеть и смотреть на закрытую дверь спальни. Шло время; вдруг раздался телефонный звонок, и я услышала, как Скотт взял трубку в спальне.

Я сказала себе, что не буду подслушивать, но не устояла перед соблазном. Секундой позже, прижимаясь пылающей щекой к двери спальни, я услышала, как Скотт говорил резко:

— Но он там? Хорошо, попросите его позвонить Скотту Салливену в гостиницу «Карлайл». Благодарю. — Трубка звякнула, и, когда открылась дверь спальни, я уже стояла у окна.

Он переоделся в другой костюм со свежей рубашкой и галстуком. Я только собралась было удивиться его столь официальному облачению, как вошел официант с выпивкой.

Когда Скотт отсчитывал чаевые, снова зазвонил телефон.

— Мне взять трубку? — спросила я, но Скотт уже дотянулся до нее.

— Алло? — сказал он тоном человека, ожидавшего не этого звонка. Его первоначальная безмятежность внезапно сменилась напряженностью, и он отвернулся от меня, как будто не желал, чтобы я видела выражение его лица. — Конечно, — сказал он в трубку, — выезжаю немедленно. Никаких проблем. Как поживаешь, Корнелиус?

Но на том конце уже положили трубку. Некоторое время он молча смотрел на телефон, затем повернулся ко мне и пожал плечами.

— Это был твой отец. Какое-то новое ЧП. Он хочет немедленно видеть меня.

— Но… — У меня перехватило дыхание. В поведении отца было что-то странное. Мне стало трудно дышать, как будто у меня вдруг появилась застарелая отцовская астма.

— Он в ярости, — быстро сказал Скотт, — но в отношениях с деспотом спасает только юмор. Когда твой отец начинает разыгрывать великого диктатора, с ним лучше не спорить. Послушай, я не знаю, сколько это продлится, поэтому поезжай домой, а я присоединюсь к тебе сразу, как только освобожусь.

— О'кей. — Я стала дышать свободнее, но каждый вздох причинял мне боль. — Ладно, поезжай. Я посижу, допью мартини.

— Хорошо, — он наклонился, поцеловал меня в лоб и исчез.

Я допила вино, но облегчения мне это не принесло. И когда телефон зазвонил во второй раз, я так испугалась, что прошло несколько секунд прежде, чем я набралась мужества снять трубку.

— Алло? — прошептала я.

Мужской голос осторожно спросил:

— Вики?

— Да.

— Прекрасно, я так и думал, что это вы. А я Доналд Шайн…

— А Скотт с вами? — спросил он. — Я уже заканчивал дела в офисе, когда он позвонил, и поскольку мой офис находится рядом с «Карлайл», я решил заглянуть к вам. Я внизу в вестибюле. Можно подняться?

В короткие мгновения, пока он говорил, я прожила целую жизнь, полную любви, ненависти, бешенства и печали, но когда я начала говорить, мой голос звучал ровно.

— Конечно, — ответила я, — почему бы и нет? — Положив трубку, я пошла к дверям встретить его.

Он выглядел весьма элегантно в темно-зеленом костюме хорошего покроя, оливково-зеленой полосатой рубашке с ярким галстуком в тон. Его волосы, пышные и блестящие, были длиннее обычного и свободно спадали на уши. Несмотря на недавнее поражение, его карие глаза не потеряли живости, и сохранилась энергичная манера держаться.

— Привет, — сказал он, переступая порог с видом человека, только что купившего весь отель. — Где Скотт?

— Его здесь нет. Но я хотела бы поговорить с вами.

— Вот как? — сказал Доналд Шайн, резко поворачиваясь ко мне.

Боль в моей груди исчезла. Теперь, когда я знала правду, я освободилась от парализующего страха узнать ее и неожиданно обрела спокойствие, позволившее мне сказать самым вежливым тоном:

— Присядьте, пожалуйста, мистер Шайн.

— Стоп, стоп, стоп! Если вы собираетесь пытать меня насчет «Траста», то я лучше сразу уйду. Насколько я понимаю, «Траст» на краю могилы, но даже если это и не так, я все равно не стану говорить об этом с вами после того, как вы нанесли такой удар моему делу!

— Удар? Я?! Что это значит, черт возьми?

— Но это же были вы! Это вы воспользовались постельными откровениями, как говаривала Дорис Дэй Року Хадсону перед тем, как утратила свою девственность. Так ведь? Мне кажется, я не видел этого фильма.

— Вы хотите сказать…

— Да перестаньте, Вики! Будьте честны! Скотт доверился вам, хотя он обязан был молчать, — верно? Затем, как только Скотт отвернулся, вы помчались с этой новостью к своему папочке. Как иначе Корнелиус Ван Зейл мог узнать заранее о моих планах? Я удивлен, что Скотт все еще с вами, хотя, женившись на вас, он имеет шансы стать президентом банка «Ван Зейл» после того, как старик протянет ноги.

— Но…

— Да и вообще, черт побери, почему бы ему не жениться на вас? Вы так привлекательны, что даже я не могу оставаться равнодушным к вашим прелестям! Скотту повезло с вами, можете передать ему это!

Он по-детски расхохотался и направился к дверям.

— Я ничего не говорила моему отцу. Это Джейк Рейшман.

Он повернулся ко мне. В глазах его сверкали зеленые искры, зрачки расширились, а вся веселость сошла с его лица. Он сказал:

— Вы шутите.

— Нет. Он сказал мне, что старая дружба значит для него больше, чем новые деловые связи.

Наступило молчание.