i 210de1b8c36208e1

прекрасных салатов, идеальных для вегетарианцев. Кинси предположила, что в итоге ей

не понадобится этот пакет кренделей, который она принесла.

Уайатт поднялся и указал на свой стул.

— Кинси, присаживайся.

Она повиновалась, отчасти потому, что хотела этого, а о

тчасти п

отому, что Уайатт был

немного пугающим. Ни один мужчина не пугал ее, но она подозревала, что если бы

столкнулась со старшим Дэмпси на плохо освещенной улице, то могла бы перейти на

другую сторону, удерживая палец на последней цифре набора 911. Ей было интересно, какая история была у него. У всех них.

Как у любого приемного ребенка, она должна быть тяжелой. Никто полностью не

защищал этих детей от жестокости в процессе воспитания, так что все они прошли через

это, значительно изменившись. Ожесточившись. Если узы, связывающие их, не были

очевидны по добродушным оскорблениям и подшучиваниям, то памятные татуировки, которые были у всех на бицепсах, д

аже у Алекс, д

елали их я

сными, как день. Семья, д

олг,

Дэмпси.

На протяжении ланча Кинси пыталась сосредоточиться на еде и смехе, в основном, чтобы сдерживать себя и не пялиться на Люка. Он лежал, вытянувшись на пляжном

полотенце, кожа блестела, как на его изображении на билборде, мускулистые, жилистые

предплечья скрещены под темной головой. Ее пальцы чесались от необходимости

провести по этим загоревшим на солнце мускулам и потратить время на то, чтобы их

исследовать. Господи, мужчина был ходячим оргазмом.

Всего пару раз у нее получилось выкрутиться, изобразив праздный совсем­не­тайный

взгляд. После ее второй попытки замаскированного разглядывания, Люк изогнул свои

порочные губы, ясно давая понять, что он засек ее восхищенный взгляд через свои

скрывающие глаза авиаторы. ​

Застукали​

. Кинси залилась румянцем и отвела взгляд,

убеждая себя в том, что она равнодушна к этой сексуальной усмешке. Она вообще во

многом убеждала себя в последнее время.

Гейдж встал и потянулся:

— Думаю, пойду поплаваю.

— Не забудь, младший братик, — напомнил Люк.

— Не забыть что?

— Сначала оберни, потом засовывай, — выкрикнули хором все Дэмпси, даже

сдержанный Уайатт.

Гейдж поймал взгляд Кинси.

— Видишь, с чем мне приходится мириться? Чертовы гомофобы. Вы бы не сказали

этого, будь я гетеро.

Уайатт фыркнул.

— Отец постоянно говорил нам это, — ответил Люк, опираясь на локоть и глядя на

младшего брата поверх своих солнцезащитных очков. — Нет защиты, нет любви. Он

совал так много презервативов мне в карман, что я мог бы открыть киоск по их продаже.

— Пока его нового дружка нет на пляже, думаю он будет в порядке, — сказала Алекс.

— Это что ж? — Люк привел свое длинное стройное тело в в

ертикальное п

оложение и

схватил Гейджа за шею. — Ты теперь забиваешь шайбу в одни ворота?

— Никаких шайб и ворот, — терпеливо ответил Г

ейдж, о

свобождаясь и

з захвата Л

юка.

Его щеки горели, а опущенные уголки губ подчеркивали досаду. — Позже, папочка.

Небрежной походкой мужчина направился к воде, в то время как каждая женщина в

пределах видимости оценивающе рассматривала его. А также пара парней, включая

пожарного Джейкоба Скотта, огромного блондина с шеей достаточно толстой, чтобы

отнести его к роду быков.

— И ты заметила? — сказала Алекс Кинси вполголоса, бросая многозначительный

взгляд в сторону Джейкоба. — Парнишка задвинут на такую дальнюю полку шкафа, что

сосет член в Нарнии.

Смех Кинси привлек острый взгляд Люка, который она проигнорировала. Но никак

нельзя было проигнорировать то, что он с кошачьей грацией вскочил на ноги и

направился к волейбольной площадке в двадцати футах от них. Словно по какому­то

негласному мужскому ритуалу Уайатт, Джейкоб и Дерек последовали за ним.

Давно пора. Вспотевшие мужчины, твердые мускулы которых перекатываются под

кожей, когда они перебрасывают мяч через сетку? Кинси ждала этого весь день, хотя о

на

была явно не одинока в своем интересе. Забавляясь, она наблюдала за разными

женщинами, которых будто притягивало к площадке и играющим на ней великолепным

образцам тестостерона.

— Спрячьте свои язычки обратно в рот, ​

сучки​

, — пробормотала Алекс. Она вручила

Кинси пиво из рядом с

тоящей переносной х

олодильной к

амеры и

уселась о

братно н

а стул.

— Немного спиртного для облегчения похмелья.

Гитарные переборы Пиксиз​

[3] “Here Comes Your Man” перемешивались с криками

детей, играющими в фрисби и всплесками воды. Сидя в уютной тишине с Алекс, Кинси

впервые почувствовала себя действительно свободно с момента переезда в Чикаго. А

лекс

никогда не станет ее подружкой, с которой можно сходить на шопинг или вместе

накраситься, но Кинси наслаждалась родством с этой женщиной, к

оторая п

о в

сем статьям

справлялась с одной из самых сложных профессий на планете.

— Уайатт пугает меня, — сказала Кинси сделав несколько глотков, которые