Я не твоя собственность

Я с отвращением качаю головой. Это бессмысленно, невозможно выиграть в споре с человеком, который даже не стыдиться использовать настолько грубые и наглые способы в достижении своей цели. Я открываю дверь и выхожу.

3 Зейн

Я наблюдаю, как она выходит из комнаты и слышу приглушенный звук ее шагов по лучшему полу из розового итальянского мрамора. Я нажимаю кнопку на селекторе. Ной практически мгновенно отвечает.

— Пришли ко мне Коррин, для развлечения, — говорю я ему, и убираю палец с кнопки.

Я открываю ящик и достаю презерватив, разрываю упаковку и раскатываю на член. Дверь открывается, и Коррин с соблазнительной улыбкой, прокрадывается в комнату. Блондинка с длинными ногами и большими сиськами, одетая в полупрозрачную белую блузку без лифчика, чрезвычайно короткую черную юбку, и как я уже говорил, без трусиков.

Я не люблю тратить время впустую.

Я хватаю ее за запястье и пришпиливаю к стене. Она задыхается, когда я разрываю ее блузку и оголяю грудь. Ее розовые соски уже стоят. Я смотрю на них не испытывая ничего, внутри меня мертвая тишина.

— Пососи мои соски, Зейн, пожалуйста, — умоляет она.

Я не в настроении. Если я возьму ее грудь в рот, то буду кусать причем сильно, потом останутся следы. Я чувствую, как ярость, перемешенная с жестокостью, кипит во мне.

Я отставляю руку в сторону, и она тут же кладет согнутую ногу на нее, беспрепятственно показывая мне свою выбритую, опухшую, уже готовую, поблескиваю от соков киску. Я еще ни разу не видел такой другой киски. Ее киску я хочу видеть всегда открытой и готовой для меня. Я не успокоюсь, пока не увижу ее в этой позе абсолютного подчинения. До того дня, пока я тренирую ее класть свою ногу мне на руку и умолять пососать ее соски, а потом жестко вбиваюсь в нее, я не получал удовлетворения.

Я скольжу прямо в маленькую дырку Коррин, которая издает хлюпающий звук. Сегодня этот звук меня раздражает. Я зажимаю ей рот ладонью и отворачиваю ее лицо в сторону, чтобы не видеть ее глаз, и жестко начинаю трахать.

Комната наполняется хлюпающими звуками моей плоти, вбивающейся в нее. Я кончил за рекордно короткие сроки, очень быстро, но Коррин стонет и отчаянно трет свою неудовлетворенную киску, стоя напротив меня в покорной позе, попрошайничая моего внимания, как животное. Я по-прежнему прикрываю ее рот рукой, удерживая ее поднятую ногу, пока она приходит к своему собственному освобождению.

Я сразу же вытаскиваю свой член и отворачиваюсь, но мельком вижу в ее прикрытых глазах желание и потребность во мне.

— Зейн, я…, — шепчет она.

— Пошла вон, — холодно говорю я.

И слышу за спиной шелест одежды, и недовольное сопение, уже близко то время, когда будет пора избавиться от нее. Она уходит, и я готов просто пробить кулаком стену.

— Будь ты проклята, — рычу я. — Катись ко всем чертям.

Три месяца спустя…

4 Далия Фьюри

www.youtube.com/watch?v=BxRQNO8vg2Y

— Ты сегодня потрясающе выглядишь, — говорит Марк.

— Благодарю, — бормочу я ласково.

Марк Стерлинг великолепен, и в отблески свечей он кажется даже задумчивым и загадочным, словно романтический герой из поэм Байрона. Так почему, черт возьми, у меня нет даже крошечного умопомрачительного желания и волнения к нему, по сравнению с тем, что я испытывала к русскому? Может потому, что у русского был член горячее, чем у самого дьявола.

Черт! Я опять вернулась к тому же. Я заставляю остановиться мои бегающие мысли.

«Зейн, — твердо говорю я сама себе, — хладнокровный преступник, полный придурок и почти наверняка, заядлый женоненавистник». Он относился ко мне ужасно, а точнее: как к куску мяса. Любой умный человек просто постарался бы забыть об этом эксперименте, как о самом дерьмовом дне в своей жизни, и продолжил бы двигаться вперед, а что делаю я?

В течение первой недели (а если быть честной и потом еще двух недель) я подпрыгивала, как бешеная лягушка каждый раз, когда звонил телефон, и стирала ковер в гостиной, как зверь в клетке, когда Стелла уезжала к нему делать массаж, до тех пор, пока она не возвращалась назад. Как только я слышала, что она поворачивает ключ в входной двери, я опускалась на диван и притворялась, что смотрю телевизор. Я пыталась завести разговор, который плавно бы переходил на русского. Конечный результат был таков: ни звонков, ни смс-ок, и, по-видимому, никаких изменений не произошло в его отношении к Стелле.

К другому умозаключению я не пришла. Он мудак, а я была полной идиоткой. К моему постоянному недовольству, мне даже стали сниться сны о нем. Некоторые из них можно было классифицировать как кошмары.