Я попал в ЛитРПГ-4. Рейд мертвецов

— Стальной караван, — с благоговейным трепетом шепнул «самурай». — Собирает руду и уголь из шахт и отвозит в Железную крепость.

— Не вижу охраны, — суккуба сощурилась и приставила ладонь козырьком. — Едрить вы нонфакторы. Просрали все, что только могли.

— Как же устоять против легендарной Мясорубки? — огрызнулся мечник. — Но теперь-то ты за нас, и скоро погоним темных, как немцев в сорок третьем.

Демоница кисло ухмыльнулась.

— Полчаса ползти будет, — воин потерял к спору интерес, сел и открыл сумку. — Давайте пожрем, что ли.

Это всегда за. Буран вытащил мешочек с пайком, закопченную медную турку, костяные палочки, кресало и трут. Нахмурился. Опустил руку по локоть и пошевелил с таким выражением, будто вслепую разминировал бомбу. Потом окунул по плечо, потом — засунул в горловину голову.

— Млять... — прогудело из инвентаря. — Угли забыл.

Проблема, однако. Тундра — это вам не Эльфер или Парамор, дрова под ногами не валяются. А за недолгое путешествие еда оледенела и превратилась в камень — без разогрева можно и не пытаться пробовать, только зубы сломаешь.

— Н-да... Как поезд укатит, наберем углей с железки — там всегда валяются. А пока придется потерпеть.

— Не придется.

Курточка, шорты и колготки «всосались» в покрасневшую на морозе кожу. Хира в одном бикини улеглась прямо на землю, согнув левую ногу в колене. Ложбинки меж напрягшихся кубиков сперва чуть заметно заалели, а вскоре раскалились, как спирали электроплитки.

— Забыли? — девушка игриво подмигнула. — Я адски горяча не только фигурально.

— Во, блин... — Буран вскинул брови и потянулся к животу, но, уловив мой недвусмысленный взгляд, отдернул руку и уточнил: — Можно?

— Нельзя, — произнес, с трудом сдерживаясь от рыка. — Что за балаган? Оденься, растопим пайки за пазухами.

— Это долго, — бестия захлопала ресницами. — А странствовать голодными — не дело. Вдруг придется сражаться?

— Оденься.

— Да что тут такого? Просто хочу помочь. Представь, что мы на пляже.

— А! — загнул палец. — На пляжах не едят друг с друга. Б! Прекрати меня бесить. Понимаю, обиделась из-за ночного разговора, но у всего есть предел.

— Ничего и не обиделась! А ты — собственник и ревнивец. И видишь подтексты там, где их и близко нет! Может, мне вообще сидеть в аду круглые сутки, как Чармандер в покеболе, и появляться только когда ваше величество пожелает? Если кусок мяса с моего живота — измена, то погрей все сам и передай Бурану.

— Или прекращаешь паясничать — или изгоню, — без намека на шутливость произнес в ответ.

— Или прекращаешь командовать — или не отвечу на зов.

— Вот бы ты Легату так перечила, когда он приказывал потрошить людей.

Меня часто роняли хуками, джебами, апперкотами, один раз опрокинули с вертухи, но впервые в жизни отправили в нокдаун пощечиной. Вот сидел, а вот уже лежу — в голове звенит Царь-колокол, а к щеке будто приложили включенный утюг. Буран пощелкал пальцами перед глазами — вернее, два Бурана, потому что двоилось как после сильнейшего опьянения — и помог встать.

— На, — зачерпнул горсть снега. — Поможет.

— Где Хира? — процедил, морщась от дикой боли в челюсти.

— Ушла. Но мы ее легко отыщем.

От нашего укрытия вглубь долины протянулась цепочка следов — копыта раскалились до такой степени, что протапливали вечную мерзлоту. Незамедлительно рванул по отметинам, готовясь к худшему, ведь не так давно мы поссорились по куда менее веской причине, а все едва не кончилось войной. Из памяти тут же всплыли предсказанные картины Апокалипсиса — вторжение, лопнувший фиал, разные стороны баррикад. Зажмурился, глубоко вдохнул и осмотрел запястье — амулет остался цел, ни трещинки, ни царапинки, но если не исправить ситуацию в кратчайшие сроки, последствия грядут такие, что никакой оракул не предвидит. И когда уже научусь держать язык за зубами и не давать волю чувствам? Да, вывела, да спровоцировала, но умнее надо быть, когда на кону судьба целого мира и нескольких тысяч игроков.

— Гляжу, — мечнику пришлось перейти на бег, чтобы поравняться со мной, — милые бранятся — уже не тешатся?

Промолчал, предпочтя не вдаваться в подробности.

— И часто у вас такое? Я про то, что...

— Понял, про что. Нет, не сорвется и не присягнет Тьме по собственной воле. И потрошить своих не станет.

Буран явно хотел задать самый очевидный вопрос — «уверен?», но тактично промолчал. Вот с кого стоит брать пример.

Вблизи железная дорога оказалась куда больше — рельсы толщиной и шириной напоминали бетонные отбойники, пришлось перелезать, как через забор. В ста шагах от железки снежная пелена сгустилась до почти полной непроглядности. Если бы не свежие следы — заплутали бы как пить дать. Не знаю точно, сколь широко кольцо пелены — не до подсчетов было, но сразу за ним начиналось такое, что изрытое кратерами поле показалось шалостью малолетних вандалов.