Игра в Жизнь

Всего гоблинов было 14 голов. Двое посолиднее. Один из этих двоих, судя по обилию разных амулетов, более яркой одежде и деревянной палке с надетым на нее черепом, был шаманом, по крайней мере вполне соответствовал этому типажу. Второй, пониже ростом, но коренастый с длинными как у гориллы руками, держащими топор, и странным мешком за спиной с торчащими из него палками, нет, дротиками, с железными наконечниками. Голову горилорукого венчал помятый железный же шлем. 12 других на их фоне как то не смотрелись: какие то тощие, мелкие, измазанные одноцветной грязью, без каких либо доспехов, вооруженные пращами, дубинками, и у пары такие же дротики, как у старшего, но с костяными наконечниками. Опознание на такой дистанции не работало, поэтому оставалось лишь строить предположение, что это за отряд. Добычей являлись странные существа, поросшие коротким мехом, еще более мелкие, чем их пленители (средний гоблин — метр двадцать сантиметров). Сначала он принял их за животных, но потом рассмотрел, у некоторых из них, пояса и заплетенные косички. Непонятно было почему они лежат и не двигаются, только скулят. Шаман! Видимо дело в шамане, какое‑нибудь парализующее заклинание. Тем временем часть тощих гоблинов занималась костром, другая часть награждая пленников пинками и ударами, поочередно подносили их к главарям, пока те не выбрали одного. Тут же потащили выбранного к костру. Дримму вдруг совершенно ясно стало предназначение хорошо обструганного ствола ясеня, который держал один из стоящих у костра гоблинов. Вертел! Руки сами собой перебросили из за спины арбалет, взвели его и наложили болт. Но вмешиваться или нет, он еще не решил, все — таки 14 против одного, многовато. Все сомнения отпали, когда мохнатое существо разглядело куда его тащат и заревело совершенно детским, девчачьим плачем.

Первый выстрел он отправил не в тащивших ребенка (да ребенка, теперь он был уверен, что по крайней мере одно из этих существ ребенок, а может быть и все), а в спину шаману, постаравшись что бы на директрисе выстрела был железношлемный гоблин. Неизвестно была ли у шамана какая‑нибудь пассивная защита от метательного оружия, если и была, то она не смогла остановить тяжелый арбалетный болт со стальным наконечником, пробивавший две пяти сантиметровые дубовые доски со ста шагов. Тут было не больше тридцати.

А Дримм тем временем предельно быстро заряжал свой агрегат. По ушам ударил дикий рев. Бросил взгляд на поляну: шаман стоит будто кол проглотил, за ним катается по земле и орет во всю мочь железная шапка, прочие гоблины растерянно оглядываются вокруг, их жертвы затихли. Похоже пока его не заметили, даже не поняли что происходит — болт на ложе, и снова взгляд на поляну. Железная шапка уже не орет, а хрипит и слабо дергается. Шаман как раз выбрал этот момент, чтобы повернуться, поднять над головой посох и открыть рот, похоже придется еще раз стрелять. Нет! Изо рта вместо заклинаний хлынул щедрый поток синей крови.

— Вот интересно гоблины зеленые, а кровь у них синяя. Какая только ерунда не лезет в голову!? — Вместе с фонтаном из глотки, как вентиль сорвало, ударило еще два фонтана из груди и спины. Шаман еще падал, как Дримм выпустил смерть в одного из стоящих у костра и тут же нырнул за дерево, взводить арбалет.

В следующий раз он вышел навстречу яростно вопящим и приближающимся врагам в полной боевой готовности: с наложенным барьером, прикрывшись щитом, с опертым на верхний край взведенным арбалетом. Выстрелили противостоящие стороны одновременно. Он, сделав выстрел, выпустил арбалет из рук, позволив ему упасть на землю, и закрылся щитом, но недостаточно проворно, один из камней, выпущенных противниками, скользнул по шлему, сработал барьер погасив часть урона. Остальные камни и пара дротиков пришлись в щит. Разгоняя муть в глазах усилием воли, метнул два волшебных копья и подхватив реальное копье, прислоненное к дереву, ринулся в рукопашную.

Стремительный рывок и тяжелый щит, помноженный на массу тела, буквально сносит с ног сразу троих довольно хлипких противников. Двое отлетели в сторону, а один оказался у него под ногами. Правой ногой на левую ногу лежащего — до хруста, левой ногой — на грудь и удар копьем вниз, метил в шею — попал в рот. Тоже неплохо, плохо, что гоблин рефлекторно сомкнул челюсти. Резкий рывок — пока зубы вырванные копьем еще в воздухе, резкий секущий удар нижним краем щита по ноге следующего. Взмахом копья в это время отогнал остальных.

— Вперед не останавливаться, не стоять на месте, не давать себя окружить! — Выпад! Один из зеленых заверещал, корчась на копье, пинком сбил с ног другого, принял на щит несколько ударов пока стряхивал с копья тело. Удар в спину — один из ублюдков сумел зайти сзади и метнуть дротик, благо что барьер хоть и приказал долго жить, но функцию свою выполнил, смягчив удар и не дав пробить доспех. Эта сука метала не свои хлипкие костяные, а позаимствованные у уже убитого в самом начале старшего гоблина.