Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне

Иисус целиком и полностью еврей. Но его поведение и учение характеризуют его как необычного еврея, не пожелавшего связать себя с еврейскими группировками своего времени и их изощренной казуистикой. Он не считает себя членом ни одной из этих общин. Закон Моисея теряет свою категоричность. Слова Иисуса теперь ограничили Закон. Началась новая эпоха. Порядок, основанный на запретах, уступает место порядку, основа которого – свобода. Как это могло не тревожить и не возмущать современников Иисуса, привязанных душой к вере, которую они унаследовали от предков и благочестиво сохраняли?

Иисус следует Закону, но одновременно выходит за его границы. Нет, он пришел не для того, чтобы отменить Десять заповедей, ниспровергнуть Закон и пророков, а для того, чтобы их дополнить и довести до совершенства. «Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна нота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все»³²⁴.

Однако Иисус – не политический реформатор. Пророк Амос сообщал о трагической судьбе военнопленных, обращенных в рабов, Осия клеймил правящую династию за совершенные ею кровопролития, Иеремия и Исаия бросали громогласные предупреждения царям Иудеи. Иисус же, кажется, равнодушен к политической обстановке и не думает о том, какие реформы следует провести в обществе. Он не произносит ни одного слова против рабства, римской оккупации или экономической эксплуатации беднейшей части населения. Устройство общества, кажется, его не интересует.

Однако все в его учении, абсолютно все, осуждает систему господства. «Князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так!»³²⁵ В этих словах заключен призыв строить новые общественные отношения, основанные на справедливом распределении благ, уважении к другому, братской любви, неприятии насилия, творимого теми, кто силен. Но в первую очередь речь идет о переменах внутри человека, которые должны изменить все вокруг. Перемены, провозглашенные Евангелием, начинаются с переворота в сердцах.

Глава 8 Иисус и его ученики

Считал ли Иисус себя Богом?

Если человек придерживается этого единственного морального учения, как он может не согласиться с выводом Эрнеста Ренана: «Между сыновьями рода человеческого не рождалось никого более великого, чем Иисус». Но стоит ли останавливаться на полпути? Как отделить послание от посланца, ведь в уме

Иисуса послание ведет к посланцу, а Царство Божие неразрывно связано с поступками Иисуса и с самой его личностью. Если проанализировать его поведение, пользуясь всеми четырьмя Евангелиями, то можно понять, что его притязания перед Богом – это что-то неслыханное. Они расшатывают, прорывают, переходят границы иудаизма. Конечно, он не ведет себя властно, он полон смирения и кротости. И все же он наделяет себя властью гораздо большей, чем та, которую имели все предшествующие ему пророки, все вдохновенные раввины древних времен. Его власть больше власти даже Моисея. Разве он не осмелился утверждать, что, делая выбор за или против него, человек выбирает или отвергает свое спасение?³²⁶ «Сказываю же вам: всякого, кто исповедает Меня пред человеками (выскажется за меня. – Ред.), и Сын Человеческий исповедает (выскажется за него. – Ред.) пред Ангелами Божиими» (Лк., 12: 8). Он называет себя творящим Словом Божьим, исполнением Завета и тем, кого много веков ожидал Израиль. «Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат, ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали» (Мф., 13: 16, 17)³²⁷. Был ли Иисус Богом? Разумеется, историк не может дать ответ на этот вопрос. Но он может спросить себя, считал ли Иисус себя Богом, и ответить утвердительно, так же как мог бы сказать, что Александр Великий воображал себя богом или что Магомет был убежден в том, что послан Аллахом³²⁸.

Такой подход не искажает исторический метод исследователя. Речь идет о том, чтобы поставить вопрос о субъективной уверенности, не стремясь достигнуть объективного знания. Разумеется, исторические исследования никогда не позволят нам понять, кем осознавал себя Иисус. Тем не менее его внутренний мир не совсем непостижим для нас.