Иль Аср. Перед закатом

Почему она? Почему именно она стала той, кого он выбрал? Я погружаюсь в тень своих сомнений, топчусь на месте, размышляя о том, как все изменилось. Как мои надежды рассыпались, как замкнулся круг тайн вокруг нас всех.

Мои пальцы сжимаются на оконной раме, словно я пытаюсь удержаться в этом хрупком моменте. В мире, где мои эмоции кажутся забытыми и невидимыми. Я вижу их счастье, а мои собственные чувства становятся такими жалкими и неважными, такими призрачными и пустыми.

Все, что остается мне, это наблюдать издалека, оставаться вне их семейного круга. Жажда разговора с сестрой, узнавание её радостей и тревог – всё это недоступно. Я под запретом. Преступница, которой дали жалкий шанс и оставили на птичьих правах в этом доме.

Ревность колет меня, как множество игл, пронзающих мою душу.

Но я не сдаюсь. В моей груди тлеет уголек силы и решимости. Я молюсь, чтобы найти в себе силы пережить эти изменения, чтобы снова стать на ноги, подняться с колен.

И я стою у окна, словно замкнутая в своем собственном страдании, которое никто не разделит и не поймет. Никому нет дела до меня. Чего ожидать от этого страшного настоящего, где мои страхи и ревность переплетаются с их невыносимым счастьем?

Нет, я не собираюсь сдаваться. Не позволю отчаянию поглотить меня. В моих глазах мерцает решимость и ярость. Если мне не предназначено быть с ними в их мире, я создам свой. Новый мир, где я буду хозяйкой своей судьбы. Только пусть найдется мой мальчик, пусто найдется мой малыш и я смогу поднять голову.

* * *

С заходом солнца я все еще сижу в своей комнате, где царит лишь тишина. Молюсь чтобы у меня хватило сил все пережить и встретить новое утро с гордо поднятой головой.

Спит ли Ахмад, или, как и я, он смотрит в темноту? Мы оба заключены в свои тайны, но внутри меня горит огонь, внутри меня горит любовь к нему. Жуткая, непонятная, страшная. Ее никогда не должно было быть…но она взошла, как цветок посреди пепла и распустила свои покрытые шрамами лепестки. Я буду бороться за своего малыша, за свою жизнь, даже если придется пройти сквозь этот лабиринт темноты и перемен.

* * *

Когда я вошла в комнату Азизы мой взгляд мгновенно упал на младенца. Она не держала его на руках. Он сидел в манеже и играл с игрушками совершенно один, а его мать сидела в кресле и что-то смотрела в гаджете. Но я ее не видела, я смотрела на ребенка. Сердце мое, казалось, замерло на миг, а затем заколотилось с адской силой.

Этот маленький малыш пробудил во мне глубокую боль и неуправляемое чувство… какое-то внутреннее томление, словно с меня содрали кожу изнутри. Восьмимесячный младенец, едва начавший познавать мир, и все же в нем было что-то знакомое, что разрывало мою душу на части. В тот момент я почувствовала, что таю, как воспоминания о прошлом вырываются из моего воспаленного мозга и я слышу плач своего украденного малыша, вижу его личико, глазки.

Воспоминания о том дне, когда моего сына украли, взмыли из глубин воспоминаний, как пепел после долгого забвения. Та боль, тот адский ужас, когда я осознала, что у меня забрали младенца из родильной палаты. И теперь, в этот момент, я стояла перед Азизой и ее ребенком и словно сходила с ума.

Мне казалось, что это он, мой сын, живой и целый, но тут же разум восстал против этой невероятной идеи. Как это возможно? Я просто… я просто слишком устала, я взбудоражена. Я так ослеплена горем, что, наверное, каждый ребенок казался бы мне моим.

"Это не может быть правдой", шепчет мой разум, пытаясь обуздать бурю, разгорающуюся внутри. Но в моем сердце уже началась смертельная борьба с сильным желанием вновь увидеть своего сына. Вот так в манеже…живого, рядом со мной. Чтобы Ахмад его увидел. Своего малыша.

Я поднимаю руки, словно они сами тянутся к этому маленькому существу, излучающему тепло и нежность. "Маленький", прошептала я, словно это заклинание, способное вернуть к жизни утраченные кусочки моего сердца.

Беспокойство взбудоражило каждую клеточку моего тела, когда я вновь вспомнил ее. Вика. Виктория. Чертовая, дьявольская победа надо мной. Имя, которое когда-то прозвучало в моих ушах как мелодия, теперь билось в них как бесконечный грозовой раскат.

Она изменила меня. А потом превратила в яростного зверя, вырывающегося из-под контроля. Предала, разворотила меня, исковеркала мое нутро, раздробила на хрен все мои кости, превратила их в крошево. Моя душа кипела от этого бессмысленного предательства. Я отдал ей свое сердце, а она? Она разрывала его кусками, не жалея ни о чем. Чего ей не хватало? Я отдавал все, что она просила! Я был готов стать перед ней на колени. С ней я начал мечтать о будущем.

Мысли об Азиме, о том, что он может рассказать, вызывали во мне внутренний шторм. Волны ярости нарастали, как бушующий океан, готовый поглотить все на своем пути. Я нес в себе вихрь, мощный и разрушительный. Я должен был найти этого ублюдка и услышать от него всю правду.