In the Deep

– П-план? Х-хорошо. Давай п-поедим и обсудим. Не пойдет, засранец.

– Сейчас, – я мягко воткнула кулак ему в плечо, останавливая уже готового подняться парня. Ты смотри, скрытный какой. Он сел на место и пожал плечами:

– Д-да ничего особенного, – слегка раздраженно сказал он. – П-просто на X67 есть доктор, работавший в обслуге Аянами. М-может, он что-то зн-нает. Я нахмурилась: ничего особенного, да? Перспектива общения с медиком из проекта Его Тени – сомнительное удовольствие само по себе. Вдобавок, люди, работавшие на канцлера, редко покидали такого шикарного работодателя, а если и уходили, то это либо покойники, либо съехавшие с катушек, либо беглецы под очень хорошей крышей.

Первые две рубрики – я искренне надеюсь – Синдзи не нужны, а значит…

– Ну и сколько ты слил за информацию об этом Докторе Смерть?

– С-семь с половиной. Ох, все еще не так плохо. Всего-ничего, я бы сказала.

– Понятно. И как ты надеешься общаться с врачом? Что-нибудь в духе: /"Не взглянете ли на редкий экспонат"/? Синдзи поерзал и посмотрел на меня снова, но теперь уже вполне осмысленно и даже как-то жестко:

– Разумеется, н-никто не собирается везти Рей на п-планету. Я продумал п-прикрытие для беседы. Если буду уверен, что д-доктор знает, что делать – д-договорюсь. Хм, на первый взгляд недурно, совсем даже. Вот только, во-первых, я сейчас пройдусь каточком по этому самому прикрытию, во-вторых, попахивает чем-то на подобие «главное ввязаться, а дальше посмотрим».

– И что ж за легенду ты себе придумал?

– П-писатель-документалист. Изучаю б-бессмертную гвардию Его Тени. История и все т-такое.

– Ха, оригинально. И что ты скажешь? Мол, заплатил уйму денег за встречу, раскройте тайны? Синдзи пошевелил пальцами, вызывая сенсорную панель. Глаза он старался не показывать.

– Аска, что ты знаешь об Аянами? Надавать бы ему, обормоту, по шее. Я сгорю в аду за свою нетерпимость вот к таким дешевым эффектам: дескать, я здесь умный и знаю все, а вы подвиньте самомнение прямо и немного направо.

– Много я знаю. Жила себе планета, жила и горя не знала. Ну, кроме того, что она враждебна Империи. А потом – бах, небо темнеет, в атмосферу входит «Тень», ноосфера целой планеты исчезает, и остается на всем шарике одна единственная девочка. Мертвая.

Концентрат, так сказать. Продолжать? В свое время меня это поражало: семь планет ушло, чтобы появилось семь бессмертных гвардейцев Его Тени, семь Аянами. Вся Империя знала об этом, а потом как-то приелось: там инициировали взрыв сверхновой, испепелив сверхукрепленную систему баронианцев, тут изобрели генные бомбы, а от сцинтиан к нам прикочевала привычка пускать неугодные миры на питательный холодец для квазиорганических боевых и не очень единиц. На фоне этого Аянами и их происхождение как-то меркли.

– П-правильно, – спокойно сказал Синдзи. – Вот это – м-мой личный архив. А вот здесь – к-колекция роликов о боевом применении Аянами.

Д-даже раритет есть – телеметрия г-гибели второй Аянами в черной д-дыре. На экраны «Сегоки» выплескивались все новые окна, на которых мелькало и вспыхивало, на некоторых люди разлетались на части, а вот здесь справа в чудовищно замедленном темпе даже видно было едва заметную тень, которая огненным бичом пластала посадочную зону.

Легкие штурмовики сгорали и лопались.

– Я собрал даже отчеты очевидцев и к-кое-что из лабораторий Его Т-тени. На уровне слухов. /"Да ты чертов псих,/ – подумала я, слегка обескураженная основательным подходом. – /Как там у нас по науке такое помешательство называется?"/ Вопрос об отношении Синдзи к замороженному чудо-оружию больше не стоял.

– Ну, впечатляет, – осторожно сказала я. – Можешь сойти за документалиста. Схему я поняла. Ты упомянешь радиационное заражение и начнешь расспрашивать в этом ключе?

– Ага, – Синдзи кивнул. – Слушай, ну д-давай поедим уже, а? Очень хочется. Я кивнула и пошла из рубки. Черта с два я подарю тебе спокойный завтрак, но пусть будет так. Потому что впереди у нас вылазка – и, говоря «у нас», я имею в виду именно «у него и у меня», и причин на то много. Пожалуй, главная, – мне интересно. То, что он не оставит на меня корабль – это просто очевидность, а не причина. Я выдавила на тарелку синтезированного десерта и прикинула, что крутой корабль, который на меня не оставят, вредно влияет на мою сущность. Мне уже, видите ли, «интересно». Я прибегла к запрещенному приему и вызвала воспоминание об утерянной Красной, о нелепом курсе бегства, о том, что вот внутри этой обормотской головешки находится причина моих бед…

– Что-то н-не так, Аска? А, да. От моего взгляда, наверное, у него даже это желе в горле застряло.

– Да так. Думаю вот, зачем это все надо. Синдзи отложил ложку в сторону и хмуро сказал:

– Я д-думал, что мы договорились. Это мой п-приоритет, и ты с ним согласилась.

– Да согласна, согласна, – я для убедительности поводила ложкой в воздухе. – Но мне хотелось бы понять мотивы. Один корабль, один путь, как-никак. Только деньги порознь.