Ириска и Спящая Каракатица

– Поверь, там будет весело! – пообещал Хиша. – Вот в нашу школу, для маленьких Диких Страусов, даже клоунов никогда не приглашали, потому что мы сами могли кого хочешь насмешить и какую хочешь глупость учинить.

– Не сомневаюсь.

– А то!

– В вашей школе преподаёт Ашуга?

– Нет, – Хиша вздохнул и признал: – С ней весело не будет.

И звякнул шпорами.

– Вот именно, – девочка развернулась и направилась к Песчаной улице. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Страус проводил фею взглядом, посмотрел, как девочка взяла со скамейки свои вещи, а потом скрылась между домов, снял с головы шлем и почесал в затылке.

Им овладело странное чувство незаконченности случившегося. Как будто он опоздал к какому-то событию, не услышал или не увидел что-то очень важное, что-то, имеющее большое значение. Оснований для этого чувства не было никаких, но Дикий медлил, не уходил, растерянно изучая спящие дома, кусок песчаного пляжа, линию прибоя, тёмное море, в общем всё, что можно было разглядеть в свете горящего на набережной фонаря.

И вроде всё в порядке, но…

Показалось, или где-то слева, в тёмных пальмовых кустах зашуршали листья? Словно кто-то не выдержал и сделал шаг вперёд.

– Я тебя вижу, – срывающимся голосом произнёс Дикий, помахав перед собой тесаком. – Выходи!

И быстро вернул на голову шлем. Правда, позабыв его застегнуть.

– Выходи! – И снова рассёк тесаком воздух.

Ответом стала тишина.

Страус сглотнул.

Тишина показалась враждебной…

И зашуршал песок!

На пляже! В темноте!

А там, куда не доставал свет фонаря, мелькнула неясная тень!

Затем из кустов долетело сиплое дыхание, но Дикий его уже не услышал: за секунду до этого нервы несчастного Страуса не выдержали, и насмерть перепуганный Хиша рысью помчался вслед за Ириской.

Глава IV в которой капитан Двойной Грог приводит корабль в море Беспощадности

– Это очень опасные воды, – прошептал Угрюмый Гейл, напряжённо оглядывая горизонт. – Очень.

– Здесь полно сторожевых кораблей, – пискнул кто-то из столпившихся на палубе пиратов.

И его сразу же поддержали трусливые дружки:

– Нам против них не выстоять, – загомонили разбойники.

– У каждого линейного корабля в два раза больше пушек!

– Все здесь останемся!

– Никто не уйдёт живым!

– Не плачьте раньше времени, девочки! – рассмеялся Дорро Эскотт, поглаживая лапой рукоять тяжёлой абордажной сабли. – Бояться будем потом, если неприятности нас догонят.

– Тогда мы все умрём!

– Бояться будет поздно.

– Вот именно! – Дорро топнул ногой. – Значит, бояться не нужно вовсе!

Разбойники рассмеялись, но смех получился нервным, и было видно, что их снедает тревога.

Известие о том, что «Полоумный Архитектор» идёт к острову Спящей Каракатицы, команда восприняла относительно спокойно. Некоторые моряки, разумеется, запаниковали, умоляли капитана не делать глупостей, развернуть фрегат и идти на Каракурту, но после того, как им предложили сесть в шлюпку и возвращаться в пиратский рай самостоятельно, их паника чудесным образом испарилась.

Команда слегка успокоилась, но по мере того как фрегат приближался к границам моря Беспощадности, которые патрулировали тяжёлые, многопушечные корабли южных королей, пираты вновь заволновались. Последние два часа они провели на верхней палубе, вглядываясь в горизонт и прислушиваясь, не крикнет ли наблюдатель с высокой мачты: «Вижу паруса!»

Беспокойство нарастало, казалось, ещё чуть-чуть, и все разбойники, даже самые стойкие, предложат возвращаться, но в этот момент на палубу важно вышел капитан, и пираты, позабыв о сомнениях, столпились вокруг двуглавого шмызла, которому привыкли полностью доверять.

– Что это? – зашептали они, разглядывая странные вещи, которые предводитель вынес из каюты.

– Как это понимать?

– Это что-то волшебное?

– Грог, ты стал колдуном?

Для удивления имелись все основания.

Двойной важно установил на палубе бронзовую жаровню, стенки которой покрывали загадочные символы, и запалил сложенные внутри палочки.

– Пахнет благовониями, – произнёс Угрюмый Гейл, но остальные разбойники главного бомбардира не поддержали и продолжили молча наблюдать за действиями капитана.

Когда огонь достаточно разгорелся, Уне-Муне вытащил из-за пояса три пергаментных листочка с начертанными на них заклинаниями, встал лицом на запад и, нашёптывая заученные наизусть формулы, по очереди сжёг пергаменты, внимательно наблюдая за тем, как чародейские уравнения обращаются в дым.

Магический дым, который не улетел, подхваченный морским ветром, а словно приклеился к «Полоумному Архитектору», окутав его дрожащим, едва различимым туманом.

– Вот и всё, – тихо проронил Уне.

– Что «всё»? – не понял Эскотт.

Однако ни одна из голов Грога не успела ответить любопытному Варраксу: дозорный, сидящий в корзине грот-мачты[6], крикнул:

– Прямо по курсу корабль!

И команда зашумела.

Пираты опрометью бросились на нос и уставились на показавшиеся на горизонте паруса.

– Это сторожевик!

– Линейный корабль!

– Один из самых больших в Прелести.

– У него не меньше сотни пушек!