Читаем Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1 полностью

Я называю первичным такой анализ высказываний на определенную тему (в данном случае — на тему развития), в котором используются только свойства самих этих высказываний. При этом высказывания рассматриваются просто как текст. А с текстом работают структуралистски, то есть, по возможности, не привнося в эту работу извне ничего, кроме совсем уж очевидных вещей (авторство, время обнародования, способ обнародования, обстоятельства, сопутствующие обнародованию). В основном же при первичном анализе опираются на свойства самого текста. Его языковые (политико-лингвистические) особенности, структуру, интонацию и так далее. Именно этот принцип подхода к тексту предложили структуралисты, критиковавшие другие подходы. Прежде всего, сравнительно-исторический, в котором текст сразу же начинал выступать не как нечто самостоятельное, а как продукт эпохи, предопределенный традицией и интересный постольку, поскольку он в нее нечто вносит.

Позже оказалось, что структуралистский метод, делавший заявку на универсальность, имеет вполне ограниченный радиус действия. С момента, когда сами структуралисты заговорили про контекст (а заговорили они потому, что до конца исследовать текст, как «вещь в себе», оказалось невозможно), стало ясно, что их метод отнюдь не всеобъемлющ. Вместе с тем структуралисты внесли в систему аналитических методов (как филологических, так и иных, политологических в том числе) очень много нового. И без их нововведений сейчас уже невозможно представить себе полноценный анализ.

Другое дело, что, начав с применения метода, предложенного структуралистами, необходимо, далее, применять комплекс других методов. В том числе и сравнительно-исторического, так нелюбимого структуралистами. Но начинать с применения структуралистского метода можно и должно. И потому, что это позволяет ознакомиться подробно с текстом как таковым, и потому, что разумно отжать из текста как такового все, что можно, перед тем, как начать соотносить этот текст с чем-то для него внешним (исторической традицией, культурными прецедентами и так далее).

Именно поэтому я называю такой анализ первичным. Фанатичный структуралист начнет требовать выведения за скобки всего, что не есть текст. В том числе способа обнародования текста, даты, даже самых очевидных обстоятельств (например, таких, как участие автора текста в выборах). Но подобный фанатизм — это ретро из эпохи, когда структурализм диктовал моду. Кроме того, если по отношению к художественным или даже научным текстам подобный принцип не использования ничего, кроме текста, еще как-то объясним (какая разница, в каком издательстве издал Толстой «Войну и мир»?), то в политике он абсолютно контрпродуктивен.

Поэтому мой первичный анализ привносит в текст некие нетекстуальные обстоятельства. Но — по минимуму.

В самом деле, разве можно даже при первичном анализе высказываний Д.Медведева о развитии, формирующих некий совокупный политический текст (он же — то частное, о котором я уже сказал, обсуждая задачу проводимого мною исследования), пройти мимо 26 апреля 2007 года? Дня, когда не Д.Медведев (тогда еще ничем особенно не выделяющийся первый вице-премьер), а В.Путин, президент РФ, выступил с очередным посланием Федеральному Собранию.

Вдумаемся, до выборов в Думу остается восемь месяцев. Дмитрий Медведев фигурирует на этот момент в неопределенной (убежден, что и для самого Путина) роли одного из возможных преемников. Еще нет ясности (опять же убежден, что и для самого Путина) даже в вопросе о том, не выдвинется ли Путин на третий срок… Все пребывает в состоянии абсолютной неопределенности… А также острейшей конкурентной борьбы между элитными группами за право отстоять свой политический проект (третий срок Путина, тот или иной кандидат от групп, не связывающих свое политическое будущее с Дмитрием Медведевым и так далее).

И вот Владимир Путин в последнем ежегодном послании Федеральному Собранию вдруг заявляет, что все его восемь посланий ФС «по сути… и есть, может быть, неполный, но все-таки достаточно конкретный и основательный, концептуальный план развития России».

Концептуальный план развития России…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука