Испанские нищие

- Что, Лейша? Будем объективны: что мы должны алчным бездельникам?

- Я уже говорила. Быть добрыми, милосердными.

- Даже если они не платят нам тем же? Почему?

- Потому что... - Она замолчала.

- Ну же? Почему законопослушные и трудолюбивые человеческие существа обязаны кормить тунеядцев? Какая здесь подоплека - философская, экономическая или нравственная? Будь честной как всегда.

Лейша уткнулась головой в колени. Вопрос выбил почву у нее из-под ног, но она не пыталась уклониться от ответа.

- Не знаю. Я просто знаю, что должны.

- Но почему?

Она не ответила. Мгновение спустя заговорил Тони. Теперь его голос звучал почти нежно.

- Приезжай весной посмотреть на строительство Убежища.

- Нет.

- Я бы хотел, чтобы ты приехала.

- Нет. Круговая оборона - это не выход.

- Нищие наглеют, Лейша, - сказал Тони. - Причем тем больше, чем богаче становятся Неспящие. Я говорю не о деньгах.

- Тони... - Лейша не знала, что сказать.

- Не очень-то разгуливай по улицам, вооруженная только памятью о Кенцо Иагаи.

В холодный мартовский день, когда резкий ветер свистел вдоль реки Чарлз, Ричард Келлер приехал в Кембридж. Лейшу он не предупредил - они не виделись уже три года. Она спешила по дорожке к своему городскому дому, закутанная в красный шерстяной шарф, а он поджидал ее, загородив собой дверь. Телохранитель Лейши напрягся.

- Брюс, все в порядке, это мой старый друг.

- Привет, Лейша.

Ричард потяжелел, раздался, отрастил бороду.

- Какая ты красивая, - сказал он.

Лейша сварила кофе.

- Ты здесь по делу?

По спецсети она узнала, что Ричард защитил докторскую диссертацию, провел выдающиеся исследования в Карибском бассейне, но год назад бросил все.

- Нет. Ради удовольствия. - Ричард улыбнулся прежней открытой улыбкой. - Я уже почти забыл, что это такое. Все мы хорошо знаем, какое удовлетворение приносит успешная работа. Но удовольствие? Прихоть? Каприз? Когда ты в последний раз делала глупость, Лейша?

Она улыбнулась:

- Я ела сахарную "вату" под душем.

- Правда? Зачем?

- Чтобы посмотреть, как она растекается.

- И как?

- Очень красиво.

- Когда это было?

- Прошлым летом. - Лейша рассмеялась.

- Ну, моя глупость посвежее. Я в Бостоне только чтобы увидеть тебя.

Лейша перестала смеяться:

- Ты слишком напряжен, Ричард.

- Ага, - натянуто ответил он. Она снова рассмеялась. - Я был в Индии, Лейша. И в Китае, и в Африке. Сперва путешествовал в обличье Спящего, не привлекая к себе внимания. Потом решил повидать Неспящих в Индии и Китае. Я пытался понять, почему в безнадежно отсталых странах - ведь там И-энергия доступна только в больших городах - спокойно принимают превосходство Неспящих, а здесь, в Америке, процветающей как никогда, неприязнь к нам растет.

- И ты понял? - спросила Лейша.

- Нет. Но, наблюдая за жизнью всех этих коммун и кампонгов, я понял нечто другое. Мы чересчур индивидуалистичны.

Лейша почувствовала разочарование. Она увидела лицо отца: "Превосходство - вот что имеет значение, Лейша. Превосходство, на основе индивидуальных особенностей..." Она потянулась за чашкой Ричарда:

- Еще кофе?

Он поймал ее руку:

- Пойми меня правильно, Лейша. Я говорю не о работе. Мы слишком рациональны. Слишком одиноки. Разобщенность убивает кое-что поважнее свободного потока идей. Она убивает радость.

Он не отпускал ее запястье. Она не замечала раньше, что его глаза такие глубокие. Подобное чувствуешь, заглядывая в ствол шахты. Страшно, кружится голова, и ты не знаешь, что на дне - золото или тьма. Или все вместе.

Ричард мягко спросил:

- Стюарт?

- Все в прошлом. Студенческий роман.

- Кевин?

- Мы просто друзья.

- Я не был в этом уверен. Кто-то еще?

- Нет.

Он отпустил ее руку. Лейша бросила на него робкий взгляд.

- Это радость, Лейша.

Его смех отозвался в ней чем-то непонятным, а потом Лейша тоже рассмеялась воздушным, из мелких иголочек смехом, похожим на розовую сахарную "вату".

- Приезжай, Лейша. У него был еще один сердечный приступ.

Голос Сьюзан Меллинг в трубке звучал устало. Лейша спросила:

- Насколько это серьезно?

- Врачи не знают. Или обманывают. Он хочет тебя видеть.

Стоял май, месяц последнего рывка перед выпускными экзаменами. Корректура "Юридического обозрения" запаздывала. Ричард открыл новое дело - консультации для бостонских рыбаков, которые страдали от внезапных необъяснимых изменений океанских течений, и работал по двадцать четыре часа в сутки.

- Я приеду, - ответила Лейша.

В Чикаго было холоднее, чем в Бостоне. Почки на деревьях едва проклюнулись. На озере Мичиган, заполнившем громадные восточные окна отцовского дома, белые гребешки волн подбрасывали вверх холодные брызги. Сьюзан жила здесь - ее щетки для волос лежали на туалетном столике в спальне, журналы - в прихожей.

- Лейша, - проговорил Кэмден. Он сильно постарел. Серая кожа, впалые щеки, суетливый и озадаченный взгляд человека, для которого работа - как воздух. В углу, на маленьком стульчике восемнадцатого века сидела низенькая полная женщина с каштановыми косами.

- Алиса.

- Привет, Лейша.

- Алиса. Я искала тебя... Как ты?