Исповедь влюбленного в жизнь

Прежде чем мы узнаем, чем все закончилось, мне бы хотелось сделать небольшое отступление и рассказать о том, как я бил пенальти. Искусство хорошего пенальти заключается в том, чтобы отправить мяч туда, где нет вратаря. Вратари пытаются предсказать, куда будет бить пенальтист, а пенальтисты, соответственно, пытаются перехитрить их, целясь в другом направлении. Я помню одну тренировку со сборной в 1959 году, на которой я увидел, как Диди изобрел новый прием. Он подбегал к мячу, но прямо перед ударом он останавливался и поднимал глаза, чтобы посмотреть, куда двигается вратарь. За эти доли секунды он решал, куда ударить, и, конечно, забивал. На мой взгляд, это была превосходная идея – но она находилась на самой грани нарушения правил, поскольку предполагается, что пенальтист должен ударить еще до того, как вратарь начнет двигаться. На самом же деле вратари начинают двигаться непосредственно перед ударом – так что один беглый взгляд перед ударом дает огромное преимущество.

Хоть авторство этой идеи и принадлежит Диди, в матчах он эту хитрость никогда не использовал. Зато ее применил я. В Бразилии ее называли paradinha, или «маленькой остановкой», потому что я всегда подбегал к мячу, затем немного останавливался, поднимая глаза, а потом уже бил. Вратари начали жаловаться на то, что это нечестно, и в 1970 году ФИФА paradinha запретила. Сегодня же судьи менее строги, и я не раз видел, что футболисты снова начали так делать.

Но вернемся к матчу «Сантоса» против «Васко» 19 ноября 1969 года. Я подбежал к мячу, исполнил paradinha и ударил по мячу.

Гооооооооол!

Я забежал в ворота, подобрал мяч и поцеловал его. На стадионе запускали фейерверки, и все радовались. Внезапно меня окружила огромная толпа журналистов и репортеров. Они тыкали мне в лицо микрофонами, а я посвятил тысячный гол всем детям Бразилии. Я сказал, что мы должны были заботиться о criancinhas, наших малышах. Затем я заплакал, кто-то посадил меня к себе на плечи, и я поднял мяч высоко над головой. Матч остановился на двадцать минут, пока я делал круг почета. На поле выбежали несколько болельщиков «Васко» и подарили мне футболку своей команды с тысячным номером. Я подумал, что это было странно, но выбора не было, и мне пришлось прямо там ее и надеть.

Почему я упомянул criancinhas? В тот день был день рождения моей мамы, так что, возможно, мне стоило посвятить гол ей. Не знаю, почему я об этом не вспомнил. Но я тут же подумал о детях. В моей памяти всплыл один случай, произошедший в «Сантосе» за несколько месяцев до этого матча. Я рано ушел с тренировки и увидел, как какие-то дети пытались угнать машину, припаркованную рядом с моей. Они были еще совсем маленькими, и обычно такие малыши зарабатывают мытьем автомобилей. Я поинтересовался у них, чем они занимаются, и получил в ответ, что мне не о чем волноваться, потому что их интересуют только машины с номерами Сан-Паулу. Я заявил, что ничего они угонять не будут, и посоветовал им убираться. Помню, как потом разговаривал с товарищами об этих детях, о проблемах взросления в Бразилии. Уже тогда я был обеспокоен вопросами детского образования, и это и пришло мне в голову, когда я забил свой юбилейный гол.

Многие не понимали, что я пытался сказать. Некоторые критиковали меня, обвиняли в склонности к демагогии. Или же считали, что я говорю неискренне. Но меня это не волновало. Думаю, для людей вроде меня очень важно говорить об образовании, ведь без него не будет никакого будущего. И сегодня, если посмотреть на толпы бездомных и банды в городах Бразилии, становится понятно, что все они – дети тех времен. Теперь люди подтверждают, что Пеле был прав. А я не боюсь говорить искренне.

* * *

После разочарования 1966 года я ушел из сборной. Как бы то ни было, когда началась подготовка к Чемпионату мира 1970 года в Мексике, я передумал и – после двухлетнего перерыва – решил играть за свою страну. Такая резкая перемена моих взглядов была обусловлена несколькими факторами. «Сантос» хорошо выступал, и я сохранял роль главного бомбардира, что, несомненно, придавало мне уверенности. Что еще важнее, я решил, что не могу закончить карьеру, будучи неудачником. После всего, что я достиг, после всей шумихи вокруг юбилейного гола я не собирался оставить сборную на такой ноте. Я мечтал вывести ее на самую вершину.

Хоть я уже и участвовал в трех Чемпионатах мира, ни в одном из них я не играл во всех матчах турнира, и я отчаянно этого хотел. Мне было что доказать. Кроме того, у меня была еще такая важная мотивация, как гражданская гордость. Если бы Бразилия победила в третьем чемпионате, то приз Жюля Риме навсегда остался бы у нас.