Кроме того, осознание своих желаний и нужд помогает нам достигать своих целей в жизни. «Трудящийся трудится для себя, потому что понуждает его к тому рот его» (Прит. 16:26). Осознание своих желаний направляет нас к нашей цели. Во все века люди стремились к исполнению своих желаний, и это сделало жизнь вокруг гораздо лучше. Автор Книги Екклесиаста выражает это следующим образом: «Веселись, юноша, в юности твоей… и ходи по путям сердца твоего и по видению очей твоих; только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд» (Еккл. 11:9). Мы призваны осознавать свои желания, но в то же время позволять Богу работать над нашими целями и планами.
Наши решения и наш выбор
Следующая, не менее значимая сторона нашей личности, которая является нашей собственностью и должна быть осознаваема нами, — это наши решения. Наши решения — это основание, на котором выстраиваются личные границы. Но
Давайте вернемся к Сэнди. Если она хочет праздновать День благодарения со своими друзьями, но чувствует, что мать «заставляет» ее приехать домой, ей следует подумать, что она ответственна перед своими друзьями. Она же думает, что мать ответственна за ее отсутствие, потому что заставила ее сделать это. На самом деле, мать Сэнди не приставляла ей пистолет к виску, «заставляя» приехать. Это был выбор самой Сэнди, она сама предпочла исполнение воли матери удовлетворению своего собственного желания. Но так как она не осознает, что у нее был выбор, она винит свою мать и обижается на нее за свое решение. Сэнди решила пожертвовать своей свободой; ей нужно принять ответственность за чувства, которые стали следствием ее решения.
Павел ясно пишет об этом принципе: «Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9:7). Когда мы отдаем что-нибудь, будь то деньги, время, энергия, таланты или вещи, мы должны отдавать только то, что решили отдать всем сердцем. Это наше решение, и мы должны продумать и осознать его. Другими словами, мы должны понимать, что мы отдали что-то «по собственному желанию». Если это не так, тогда мы отдаем из чувства обязанности или принуждения, чувствуя, что «должны отдать».
Неумение принимать решения и нести ответственность за их последствия может очень серьезно повредить нам, так как приводит к изоляции. Если мы чувствуем, что не управляем собственной жизнью, то начинаем ненавидеть тех, кто, как мы думаем, управляет нами. Это слишком далеко от свободы и любви.
Принимая решения, мы можем сказать только «да» или «нет». Мы можем принять решение сделать что-нибудь или не сделать. Мы можем решить дать кому-нибудь что-либо или не дать. В любом случае, мы ответственны за последствия. Это сущность чувства ограничения и краеугольный камень любви.
Многие отдают, руководствуясь ощущением того, что они обязаны это сделать. Это заставляет их испытывать глубокое огорчение. Они принимают приглашения на обеды, потому что не находят сил отказаться; они проводят выходные так, как не хотели бы их провести; они отдают другим время и энергию, руководствуясь чувством вины, а нелюбви.
Эти действия могут привести к синдрому мученика, когда человек жертвует собственными желаниями, чтобы возбудить в других чувство жалости или вины. Родители жертвуют время и деньги своим детям, и при этом пытаются вызвать у них чувство вины. «Да если бы не плата за твое обучение, мы могли бы больше путешествовать или купить лучший дом или машину». Дети, в результате, чувствуют себя виноватыми в том, что появились на свет, как будто принимая «дар» платы за обучение, они действительно получают силу разрушать жизнь родителей.
Я помню одну женщину, мать которой умоляла дочь разрешить ей заниматься своими внуками, а потом жаловалась на причиненные ей неудобства. Она не могла признать, что сама приняла решение заботиться о детях, что дочь не «заставляла» ее делать этого.
Далее, мы отрицаем тот факт, что сами принимаем решения, как проводить свое время и вообще свою жизнь. Мы можем жаловаться, как нам скучно, но не принимать на себя ответственность за это и, скажем, заняться чем-нибудь новым или найти хобби. Мы огорчаемся, что у нас «мягкотелый» пастор, но не считаем себя настолько ответственными за это, чтобы написать ему письмо, или прийти на церковный совет, или поискать другую церковь.