Изменить судьбу

— Вообще-то нет, Максим Леонидович, я знаю столько же, сколько и врачи. Состояние у Адама сейчас стабильное, но он очень слаб. И кстати, это не столько из-за аварии, сколько из-за ваших тренировок. Благодаря моему вмешательству из всех повреждений у него сохранился лишь перелом ребра… Можно сказать, у меня не хватило сил его залечить в тот момент, когда я еще могла это сделать, а теперь уже, к сожалению, не получится. Так что придется ему восстанавливаться самостоятельно, обычным способом.

Взгляд тренера из хитровато-добродушного сделался озабоченным:

— Как не получится? Почему?

Я тяжело вздохнула, мне не хотелось по десять раз объяснять одно и тоже и постоянно признаваться в своем бессилии, но серые глаза тренера смотрели так внимательно — пронизывающе, что я почувствовала себя словно под рентгеном и вынуждена была ответить:

— Разве вам лечащий врач не рассказывала, в каком состоянии Адам поступил в эту больницу и что с ним было потом?

— Да я как-то не интересовался. Меня больше волновало в каком состоянии парень сейчас. Так все-таки, Ольга, почему ты отказываешься ему помогать как раз в тот момент, когда он больше всего в этом нуждается?

— Кто вам сказал, что я отказываюсь? — нахмурилась я — Я бы рада помочь, да не могу. Вы не понимаете. Когда вчера еще один ваш ученик, Тимур Ибрагимов, сообщил мне о том, что случилось, я вместе с ним сразу же примчалась в больницу. Но все равно чуть не опоздала. Пульса уже не было, электрошок не помогал, и врачи уже смирились с тем, что спасти Адама у них не получилось. Мне буквально пришлось вытаскивать его с того света. Поверьте, это было очень нелегко, я даже поседела. Видите? — я указала рукой на седые прядки в своих волосах. У тренера от удивления расширились глаза. — Короче, из-за сильного перенапряжения, я лишилась своего дара. Можно сказать, что я заплатила им за жизнь Адама. Конечно, цена оказалась высокой, но если бы мне пришлось заново переживать этот момент, то я поступила бы так же. И теперь, как бы мне не хотелось, я уже не могу ему помочь. Я стала обычным, нормальным человеком, таким же, как большинство людей в этой больнице. Так что дело вовсе не в том, что я отказываюсь ему помочь, я просто не могу и все. Понятно?

— Извини, я не знал — теперь мужчина смотрел сочувственно и явно меня жалел — Я уже говорил Адаму, что ему чертовски повезло с подругой, но я даже предположить не мог, что повезло ему настолько сильно. Знаешь, Ольга, этот парень мне как сын, так что я безмерно благодарен тебе за его спасение. Может, я могу для тебя что-нибудь сделать? Как-то помочь?

Я грустно покачала головой:

— Да чем тут можно помочь? Боюсь, здесь уже ничего не поделаешь. Придется мне смириться с утратой дара и как-то приспосабливаться жить в новых условиях.

— Как знаешь. Но если тебе что-то понадобится, ты только скажи, я постараюсь сделать для тебя все, что смогу. Договорились?

— Да, спасибо — благодарно улыбнулась я. Тренер сменил тему:

— А насчет морального состояния Идолбаева что ты можешь сказать? Как у него настроение?

— Ну как вам сказать… Он злится, что из-за травмы ему придется пропустить чемпионат. По-моему он даже не осознал, насколько был близок к смерти. Во всяком случае, я не заметила у него никакой радости по поводу того, что он остался жив. Еще я вижу, как его раздражает постоянная слабость и боль в теле. Он не привык быть таким беспомощным, и необходимость неподвижно лежать сутки напролет для него сущее наказание. Я пыталась убедить его, что это не последний чемпионат в его жизни и что в сложившихся обстоятельствах ему еще очень повезло… Но видно, что он все равно сильно расстроен. Хотя его можно понять: столько сил вложить в подготовку, а теперь оказалось, что все бессмысленно…

— Ясно. Ладно, не бери в голову, я с ним поговорю и быстро вправлю ему мозги на место — пообещал мужчина. Я удивленно взглянула на него и обрадовалась:

— Правда? Вот спасибо! Вас он уважает и наверняка больше послушает, чем меня.

— Будем надеяться. Знаешь, у меня не так много времени. Может, пойдем, разбудим его ненадолго? А то мне так и придется уйти, не повидавшись с ним.

— Хорошо. Вы идите, Максим Леонидович. А мне надо пока отлучиться в одно место. Но я скоро к вам присоединюсь.

Тренер понимающе усмехнулся:

— Ладно, беги. И не торопись слишком сильно. Все равно на вправление мозгов потребуется какое-то время. Этот парень может быть ужасно упрямым. Я знаю, в молодости сам был таким — и с этими словами мужчина повернулся и направился в палату к своему ученику. А я помчалась в туалет, и так слишком долго уже терпела.

Адам