Как сперли ворованный воздух. Заметки о «Тихом Доне»

По одной авторской версии студента зовут Тимофеем Ивановичем, по другой – Александром Ивановичем. (Да и родился студент в двух разных донских станицах.)

В шолоховском тексте до издания 1949 года (см.: М., ГИХЛ, 1941. С. 127) на равных правах представлены оба варианта – Тимофей/Александр. Это не плод буйной фантазии юного пролетарского классика, это простое неумение отредактировать текст и свести в одну две редакции. Свидетельством тому – дуплетность имени студента, которая отсылает нас к тому же тюремному крюковскому тексту, а точнее, – к его дате. Варианты имени студента легко объяснимы тем, что именно 10 июня старого календарного стиля поминали и священномученика Тимофея, и мученика Александра (оба проповедовали Христа в IV веке). А еще святителя Иоанна, митрополита Тобольского (1715).

Если для верующего узника «Крестов» день 10 июня и впрямь стал столь значительным духовным рубежом, как это представлено в его дневниковой записи, вряд ли такое тройное совпадение – простая случайность. Перед нами семантический ключ (если угодно – род «магического кристалла» писателя). Это то, что важно, как в таких случаях полагал Пушкин, не для публики, а для самого автора – та многомерная сеть живых стилистических связей, которая в конечном случае и отличает литературу от ее плоской имитации в духе «Донских рассказов» или «Поднятой целины».

Андрей Чернов.

8 декабря 2008 – 20 августа 2009