Каждый день как последний

— Надолго ты в Австрию?

— Не думаю, что задержусь дольше недели.

— Хорошо, я не успею соскучиться.

— Дин, я не знаю, когда вернусь.

— Но ты же сам сказал…

— Ты про Австрию спросила, я ответил. Но вообще я собираюсь минимум пару месяцев пробыть в Европе.

— Оу… — Дина сразу сникла. Будто она цветок, а его слова какие-то ядовитые химикаты.

— Я хотел позвать тебя с собой, но ты хотела одного — найти работу.

— Она мне нужна.

— Понимаю. Ты нормальная, в отличие от меня. Тебе нужна стабильность. Я не могу дать ее тебе.

— Дай то, что можешь.

— Одной моей любви тебе достаточно?

— Если без обязательств, то нет.

— Вот видишь… А их я тебе дать не могу. Ты знаешь мою историю и…

— Ничего больше не говори. Я все поняла. Уезжай.

— Ты хотя бы проводишь меня?

— Если ты этого хочешь.

Она хотела, чтобы он остался с ней, но поехала с ним в аэропорт. Надеялась, что он в последний момент передумает? Возможно…

Павел улетел в Вену. В полете не спал. Думал о Дине… А еще о Наташе и Лиде, и даже о Даше. Ей дали семь лет за убийство Кена. А сам он так и не прославился, даже после смерти. Его ноутбук и планшет были изъяты полицией, и во время их проверки произошли какие-то невероятные сетевые сбои, и все данные, записанные на жесткие диски, погибли.

Наташа стала главой секты, но не мужененавистниц. Она переименовала ее в секту Дельфиек. И звучит благозвучнее, и внимания лишнего не привлекает.

А Лида уехала жить на греческий остров Кос. С парнем по имени Дэн, с которым познакомилась в ночном клубе их городка. Он оказался известным блогером и основателем своего веб-сайта. Когда Лида позвала его с собой в Грецию, единственное, о чем он спросил, хороший ли в ее доме вай-фай.

В первый же день своего пребывания на австрийской земле Паша отправил Дине открытку. С красивым видом и несколькими строчками на обороте. Такие же он отсылал ей из Германии, Бельгии, Франции. Ему понравились эти страны. Хотя дороги невероятно, но интересны.

Прошел месяц. Он приехал в Италию. Вот она, Флоренция. Он так мечтал о ней…

И вроде радостно оказаться в этом городе. Но почему-то и грустно.

Здесь так много народа: местных, туристов, эмигрантов. Жизнь бурлит, чуть не переливаясь через край. А он никак не может ощутить себя ее частичкой. Точно город нарисован на холсте, а он стоит перед картиной, всматривается в нее, а она все не оживает…

Паша хотел послать Дине очередную открытку, но вместо этого нашел телефон-автомат и позвонил.

— Привет, — сказал он, когда она взяла трубку.

— Ты где? — закричала она.

— Во Флоренции.

— Классно?

— Было бы классно, окажись ты рядом. Я не могу без тебя.

— И я без тебя. Как хорошо, что ты позвонил! Все это время я хотела к тебе, но не знала, куда лететь. Я визу сделала в Италию, как чувствовала.

— А как же твоя работа?

— Другую найду, — беспечно рассмеялась Дина.

— Хорошо, прилетай. Потом вместе вернемся в Москву. Будем искать работу.

Они еще долго болтали, пока у Паши не кончилась вся мелочь. Положив трубку, он сел за столик, заказал чашку капучино и посмотрел на город иными глазами…

Он ожил для него.

Нет, для них.